Стёпа и зеленые человечки (СИ)

Тут Стёпа вынырнул из воспоминаний и одёрнул себя. Будет он раскисать – у него только личная жизнь и останется – причём даже чересчур насыщенная и далеко не всегда по согласию. Нет уж. А вот предложение насчёт этого… головидео… можно ведь и не только развлекательные передачи смотреть. Поэтому он сказал терпеливо дожидающемуся его ответа Зюхану:

- Скажите, уважаемый… эээ… Зюхан, а я могу посмотреть какие-нибудь обучающие программы? Раз уж я у вас задержусь – наверное, стоит побольше узнать о вашей планете, не так ли? – и глазами похлопал для убедительности – мол, дикий я, что с меня возьмёшь…

Зюхан, довольный тем, что Носитель не стал устраивать скандала и истерики, как, по рассказам управителей других Семей, частенько бывало с Носителями-Кшанти, слегка поклонился и медовым голосом сказал:

- О, конечно, конечно, это можно устроить. Я настрою ваш головидео на обучающий и развивающий канал для маленьких, а после того, как вы там со всем разберётесь – перенастрою на более высокий уровень. Это пойдёт?

- Думаю, да, - кивнул Стёпа и вернулся в свою комнату.

Зюхан последовал за ним. Желтокожий снял с пояса пульт и нажал несколько кнопок. Из стены напротив ложа выехал полупрозрачный прямоугольник с прикреплённой к нему небольшой пластинкой и завис в воздухе. Зюхан отцепил пластинку, нажал несколько раз на появившиеся на ней значки, и перед пластинкой появилась симпатичная девушка в белом струящемся одеянии, с художественно растрёпанной белокурой шевелюрой и рожками, покрытыми золотистым лаком.

- Здравствуй, малыш, - сказала девушка. – Назови мне своё имя, чтобы мы могли общаться.

Стёпа поперхнулся, но Зюхан сказал:

- Назови ей имя. Это обучающая программа, она так настроена.

- Она не живая? – уточнил Стёпа.

Зюхан снисходительно усмехнулся:

- Нет, конечно. Это специальная программа. Назови имя и сможешь спрашивать её обо всём, что тебя интересует. Но учти, что она рассчитана на малышей. Зато она сможет обучить тебя читать и писать и расскажет об устройстве нашего общества.

- Малыш? – с некоторой тревогой сказала программа. – Как твоё имя?

- Стёпа, - ответил «малыш», чувствуя себя полным идиотом. Но программа, похоже, так не считала.

- Здравствуй, юный Тиопа. Можешь называть меня Наставница Нгири. Какие вопросы тебя интересуют?

- Ты можешь показать мне Ризитею и рассказать о ней? – спросил Стёпа.

- Разумеется, - улыбнулась голограмма. – Но впредь называй меня Наставница Нгири, хорошо?

- Да, Наставница Нгири, - вздохнул Стёпа.

- Хороший мальчик, - отозвалась голограмма и добавила, - смотри же.

И девушка исчезла, а перед изумлённым Стёпой прямо в воздухе появилось изображение звёздной системы.

Зюхан же отдал пластинку Стёпе и сказал:

- Это пульт управления. Вот здесь – выключить головидео, здесь снова включить. В настройки пока не забирайся, если что-то нужно – позови слуг, они позовут меня. Договорились?

Стёпа кивнул, Зюхан вновь слегка поклонился и вышел, и Стёпа, присев на край ложа, стал смотреть на разворачивающееся перед ним зрелище.

Спустя пару часов он уже более или менее прилично представлял себе общественное устройство Ризитеи, очень далёкое от общества всеобщего равенства и процветания, которое так любили описывать фантасты шестидесятых годов прошлого века. На Ризитее равенством и не пахло.

Рулил здесь Правитель, чья власть передавалась по наследству. Самые могущественные Семьи, а также Семьи, связанные кровными узами с Семьёй Правителя, составляли Ближний Круг, именно им принадлежала большая часть влияния и власти. Но были ещё Внутренний и Внешний Круги, где каждая Семья занимала своё место в Рейтинге, и чем выше она там стояла, тем больше влияния и власти у неё было. Как понял Стёпа, благородные семьи интриговали, когтями и зубами цепляясь за любую возможность занять более высокую строчку в Рейтинге, поэтому отношения между Семьями не отличались особой теплотой.

Обитали благородные в Семейных Домах, расположенных на особых платформах, парящих над поверхностью Ризитеи. При необходимости передвигались на летающих машинах, которые назывались ависы. Каждая Семья владела одним, а то и двумя-тремя звездолётами.

В общем, правящая верхушка Ризитеи могла жить и не жаловаться, если бы не положение с рождаемостью.