Стирая границы

– Это вызывает рак.

– Как и поедание хот-догов. Пробовал?

– Ага.

Я делаю еще одну затяжку и тушу сигарету прямо о скамейку. Я начал курить примерно в его возрасте, когда мама оставила пачку «Ньюпорта» на кухонном столике и ушла на всю ночь. А бросил курить, когда начал заниматься спортом и качаться, но иногда я выкуриваю по одной в тяжелые дни. Сегодня точно нужна пара затяжек.

– Иногда весело делать дерьмо, которое тебе вредит, – говорю я ему.

– Ты правда сидел в тюрьме за кражу автомобиля? – спрашивает он.

– Я ее не крал, парень. Я ее позаимствовал.

– Зачем?

– Хочешь правду?

Он кивает.

– Чтобы разозлить того, с кем встречалась тогда моя мать. – Я машу рукой в сторону похорон. – Почему ты сбежал?

Он оттягивает от шеи воротник накрахмаленной белой рубашки, словно та собирается его задушить.

– Я просто… я не хочу видеть этот гроб. Я не идиот и знаю, что он умер. Я просто не хочу, чтобы мне об этом напоминали. И мне не нравится, что теперь все таращатся на меня. – Он пинает ножку скамьи, не поднимая головы. – Ты когда-нибудь хотел просто исчезнуть?

– Постоянно. Закон средних чисел гласит, что, когда ты чувствуешь себя хуже некуда, все начнет становиться лучше. Твой папа сказал мне это когда-то. – Я смотрю на парковку, где меня ждет мой старый, побитый «Мустанг». – Побег не решит твои проблемы. – Я бросаю камень и попадаю в дерево поодаль. – Если ты убежишь, то останешься один. И, честно говоря, те девочки, твои сестры… ты им нужен. Ты нужен своей маме.

– Я не хочу быть нужным. – Он находит камень и повторяет за мной, целясь в то же дерево.

– Понимаю, но иногда… – Я думаю о гробе Макса под техасским флагом. – Иногда нужно собраться с силами. Поверь, я знаю по своему опыту.

Парень поднимает еще один камень, но не успевает прицелиться и отвлекается на что-то у меня за спиной. Я поворачиваюсь и вижу отчима, шагающего к нам с суровым лицом.

Вот черт.

– Чарли, служба начинается, – говорит Пол высоком голосом. Видимо, это должно было звучать властно, но больше похоже на скрежет ногтей по доске. – Иди внутрь.

Парень вздыхает.

– Давай, – говорю я ему. – Соберись.

Парень передает мне камень, прежде чем вернуться на службу.

Пол сердито смотрит на меня своими холодными глазами-бусинками.

– Что ты сказал сыну Макса?

Я смело смотрю в ответ, потому что знаю, как он это ненавидит. Он бы предпочел, чтобы я пугался и сжимался, но этого не будет.

– Ничего особенного.

Мы в тупике, но он отказывается отступить и оставить меня в покое. Он слишком предсказуем. В любую минуту полетят оскорбления.

Пол жестом указывает на пачку сигарет на столе для пикника.

– Что это, черт возьми, такое?

Я достаю сигарету из пачки и зажигаю.

– Я предложил их парню, но он отказался.

– Это незаконно, Райан.

Я делаю затяжку и выпускаю поток дыма в воздух.

– И?

– Ты такой неудачник, – говорит он, словно я еще этого не знаю. Оскорбление номер один засчитано. Но он не закончил. – Ты должен чувствовать себя счастливчиком, что я разрешил тебе жить в моем доме, а не отправил к отцу. – Край его губ дергается. – Ах, точно, это же невозможно.

Оскорбление номер два засчитано.

– Я благодарю свою счастливую звезду каждый день за твою щедрость, Пол, – говорю я, делаю еще одну затяжку и медленно выдыхаю дым, дико наслаждаясь его раздражением.

Он грозит мне пальцем.

– Я не хочу, чтобы ты разговаривал с сыном Макса. Слышишь меня?

– Не начинай. Он только что потерял своего старика, и ему нужно было с кем-то поговорить.

– Пусть он говорит с тем, кто уважительно относится к людям. – Он стоит с высоко поднятой головой, словно от этого можно выглядеть умнее. Нельзя. – Кем-то честным и достойным.

Оскорбления номер три, четыре и пять засчитаны.

Черт, его понесло.

Если бы этот тип не был мужем моей матери, я бы, наверное, его вырубил. Он наслаждается, унижая меня, и не ему говорить о чести и достоинстве.

– Как скажешь, чувак, – говорю я. – Ты мне не отец и не семья.

– Благодарю Всевышнего за это. Будь ты частью семьи, сидел бы там со своей бедной матерью в респектабельном костюме и галстуке вместо этого. – Он указывает на мои темные джинсы и черную футболку.

Пол отлично знает, что у меня нет денег на покупку костюма, а он уж точно не захочет подарить его мне.

Хватит оскорблений на один день.

– Я пошел, – говорю я, потушив сигарету о скамейку, и направляюсь прочь.

– Ты мусоришь, – окликает меня Пол.

– Арестуй меня, – отвечаю я, направляясь к машине.

Я слышу слова пастора, проходя мимо окна церкви.

– Сегодня мы прощаемся с нашим дорогим Максом Тригером, человеком, жившим без страха, который был героем для всех нас…

Услышав эти слова, я вспоминаю девиз моей жизни

К черту геройство.

Вторая глава

Далила

Плюс прослушивания любимой música на высокой громкости в том, что она заглушает все остальное вокруг тебя. Минус – люди могут прокрасться в твою комнату незаметно, как это делают мои младшие сестры. У них имеется раздражающая привычка думать, что семья должна окружать меня все двадцать четыре часа в сутки.