Читаем Стиратели полностью

Заинтересовавшись, какой "Пилзен" продают в Москве, я залез и в кружку к Алексею. Могу констатировать – такой же, как и везде. Впрочем, по ценам можно было предположить, что мы пьем нектар, а закусываем амброзией. Но москвичи еще считали это заведение сравнительно дешевым! Вывод – всякие коны, съезды и прочие мероприятия фантастического характера нужно проводить в провинции. Дешевле! Толпы поклонников не осаждали наш столик, хотя столь представительная встреча вряд ли состоится в ближайшее время под сводами неизвестного кафе. Кроме нас, в заведении вообще никого не было. Так что мы имели возможность спокойно побеседовать, радуясь тому, что стирательский коллектив наконец-то приобщается к отечественным литературным традициям потребления горячительных напитков. После n-й кружки пива на нетвердых ногах мы выбрались на улицу. Вечерело. Пехов был трезвее всех, потому что уделил больше внимания беседе и меньше – столь любимому Егоровым светлому элю. Андрей предложил поехать к нему в Митино, но мы с Алексеем благоразумно отказались. Я сгибался под тяжестью авторских экземпляров, и мне совсем не улыбалось тащить их потом из Митино на Юго-Запад. В свою очередь, я пригласил коллег в ЦДТ, на Ленинский проспект. Но уж если нас не соблазнили котлеты, пожаренные лично Егоровым, то перспектива продолжить потребление эля под гостиничными сводами с сомнительной закуской тем более никого не вдохновила.

Отличные были котлеты, зря отказались.

Андрей отправился домой на такси, мы с Алексеем, как более демократичные граждане, сели в метро. Кто из нас раньше вышел, помню плохо, так как был одурманен алкоголем. По-моему, все-таки я. Поезд умчал Пехова в черный зев подземелья. Я задумчиво посмотрел вслед последнему вагону и побрел на следующую станцию.

А мне от издательства на такси ехать двадцать минут, а на метро – час тридцать. Так что тут выбор очевиден.

Да, кстати, во время нашего пребывания в кафе мы позвонили Афанасьеву. Так что мысленно там собрались даже четыре стирателя. А это, как мне кажется, почти рекорд!

Рекорд и есть. В общем, я считаю, что встреча прошла на ура!;)

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии