Ститч

Рэн должна была быть в той машине, и незнание того, где она была, вызвало у меня неприятное чувство в животе. Когда я не мог избавиться от этого чувства, я позвонил Коттону. Как только он ответил, я спросил:

– Нужно посмотреть на складе. Гонсалес не видел Рэн с Майклом.

– Мы уже здесь, – подтвердил Коттон.

– Ты не видел никаких признаков ее присутствия? – с тревогой спросил я.

– Еще не было. Только одна из камер еще работает, и не было никаких признаков того, что кто-то приходил или уходил с прошлой ночи. Мы закрепляем периметры, прежде чем войти, – объяснил Коттон.

– Черт, – прорычал я. – Нам нужно попасть туда. Посмотри, там ли она!

– Мы должны быть осторожны с этим Ститч. Не знаю, сколько у них там парней, – начал Коттон.

– Нет времени на осторожность. У них может быть Рэн! – Я глубоко вздохнул. – Ты просто должен увидеть, куда я иду отсюда, Коттон.

– Я чертовски хорошо знаю, откуда ты взялся, но тебе нужно немного успокоиться, брат. Мы играем в эту штуку по-умному. Точка, – ответил он.

– Я требую ее, Коттон, – сказал я ему. – Я не могу потерять ее.

– И ты не потеряешь. Если она там, мы ее поймаем, – заверил он меня. – Во-первых, мы увидим их... посмотрим, с чем нам придется столкнуться. Тогда мы сделаем наш ход.

– Понятно. Я приеду, как только смогу, – сказал ему, прежде чем повесить трубку.

Когда Мэверик и Кью последовали за мной, я выехал на шоссе и нажал на газ. Я не мог перестать думать о Рэн и о том, как она смотрела на меня, когда мы стояли на ее подъездной дорожке. До этого момента я не был уверен, что она действительно чувствует ко мне, но видя, как она стоит там, умоляя меня вернуться к ней... я знал. И зная, что я чувствую то же самое к ней, я был еще более полон решимости добраться до нее.

Я мчался сквозь поток машин, лавируя между машинами, выстроившимися вдоль улицы. Несмотря на то, что Гонсалес был там, чтобы следить за всем, я не мог остановить себя от мысли о худшем, и к тому времени, когда мы подъехали к парковке отеля, я был на грани потери сознания. Как только я припарковал свой байк, я направился к Гонсалесу. Он стоял под лестницей, покуривая сигарету, и ничуть не изменился с тех пор, как мы виделись в последний раз. Его волосы были зачесаны назад, и он носил свою стрижку с пистолетом, заметно спрятанным на боку.

– Давно не виделись, брат, – ухмыльнулся он. – Эй, Мэверик, рад тебя видеть, приятель.

Я не собирался тратить время на пустые разговоры, поэтому посмотрел на дверь позади него и спросил:

– В этой комнате?

– Да, последние несколько минут было довольно тихо, – сказал мне Гонсалес. – Если хочешь знать мое мнение – этот парень настоящий засранец.

Я кивнул и направился к двери. Я глубоко вздохнул и постучал. Когда услышал шум внутри, я закрыл замочную скважину, чтобы он не видел, как я стою. Через несколько секунд Майкл крикнул:

– Что вам нужно?

– Обслуживание номеров. Принесли несколько дополнительных полотенец, – ответил я.

Одним хорошим толчком я мог бы выбить дверь, но не хотел пугать Уайатта. Мне нужно было набраться терпения. Как только дверь открылась, я протянул руку и схватил Майкла за горло, поднимая его с земли и вытаскивая наружу. Он попытался сопротивляться моей хватке, но я отпрянул назад и ударил его кулаком в живот, полностью выбив из него дыхание. Он подскочил, когда я толкнул его к Мэверику.

– Держи его, – приказал я, входя в гостиничный номер и быстро ища Рэн и Уайатта.

Поначалу комната казалась пустой. Бутылка бурбона стояла на столике рядом с кроватью, а по телевизору шел какой-то старый военный фильм. Проверив ванную, я уже собирался выйти на улицу, когда наконец увидел его.

Уайатт сидел на корточках в углу, чаСтитчно скрытый оконными шторами, и осторожно держал руку на коленях. Мой живот скрутило в узел, когда я увидела опухоль и синяк, образующиеся на его явно сломанном запястье. Я не мог этого вынести. Увидев его таким чертовски испуганным, свернувшимся калачиком в углу, я сразу же вернулся в тот Богом забытый сарай. Весь ад, через который я прошел, нахлынул на меня, и мне захотелось закричать, чтобы это прекратилось.

Я не хотел вспоминать, не хотел думать о том, как я провел ночь за ночью в ужасе там, в этом гребаном сарае. Я ненавидел это чувство слабости, страха и чертовски одиночества. Хотел, чтобы эти чувства ушли, остались забытыми. Но там сидел Уайатт, чувствуя себя точно так же, как я чувствовал себя все эти годы назад. Ярость текла по моим венам, и мне пришлось бороться с желанием ударить кулаком по стене. Я сделал глубокий вдох, пытаясь подавить гнев, зная, что последнее, что мне нужно сделать, это напугать его еще больше. Он даже не заметил, что я стою и смотрю на его руку.

– Уайатт? – я окликнул его.

Он быстро поднял голову, обнажив еще больше порезов и синяков на лице, и когда его глаза встретились с моими, слезы покатились по его щекам.

– Ститч! Ты пришел! Я знал, что ты придешь, – воскликнул он.