Ститч

– Прекрати к черту свое гребаное нытье! Мне надоело это слышать, Уайатт! Что, черт возьми, с тобой не так? Почему ты не можешь просто вырасти и перестать вести себя так чертовски странно?

Громкий шлепок, за которым последовал приглушенный крик, эхом разнесшийся по комнате, давая Майклу понять, что есть реальное доказательство того, что он причинил боль Уайатту.

– Тебе нужно вытащить голову из задницы и начать жить в реальном мире. – На заднем плане послышался шум, как будто Уайатта только что повалили на пол. – Если ты будешь плакаться своей маме об этом, тебе придется заплатить за это адом... за вас обоих. А теперь поднимай свою задницу, пока эта чертова миссис Дэниелс не пришла забрать тебя домой. Эта сука собирается сдать меня за то, что я выпил чертово пиво, но у нее есть еще одна вещь! Никто не скажет мне, что я не могу видеть своего собственного гребаного ребенка.

Услышав это снова, мой желудок сжался. Вид Майкла вызвал у меня отвращение, и мне ничего так не хотелось, как снова выбить из него всю дурь. Но у меня не было времени, чтобы тратить его на этот кусок дерьма.

– Отец гребаного года, мудак, – прорычал я, выхватывая диктофон у него из рук.

– Откуда мне знать, что ты не сделаешь со всем этим... то, что не покажешь моим родителям?

– Нет, и если ты когда-нибудь захочешь снова увидеть своего сына, тебе лучше разобраться со своим дерьмом, – проревел я.

Не говоря больше ни слова, Майкл поднялся на ноги и, шатаясь, выбрался из комнаты, едва добравшись до своей машины.

Как только он ушел, я потянулся к телефону, проверяя сообщения. У меня был одно от Кью.

Кью: «Все сделал. Возвращаюсь в клуб прямо сейчас».

Я сунул телефон в задний карман и направилась к мотоциклу. Так много времени было потрачено впустую, что поездка на склад стала еще более мучительной. Я не мог добраться туда достаточно быстро. Мне нужно было самому убедиться, что с Рэн все в порядке. Я знал, что «Питоны» будут преследовать меня за убийство Виктора, но использовать для этого Рэн было ошибкой, о которой они скоро пожалеют. Это была моя вина, что Рэн была похищена, и я буду тем, кто заставит этих ублюдков заплатить за ее участие.

К тому времени, как мы с Мэвериком добрались до места, солнце уже село, и над водой клубился легкий туман, мешая видеть. Я заметил мотоциклы моих братьев в нескольких ярдах от склада. Припарковавшись рядом с ними, мы направились к западному концу здания, изо всех сил стараясь избегать огней, освещавших причал. Было тихо, слишком тихо, черт возьми. Я вытащил телефон и уже собирался написать Коттону, когда услышал:

– Гриффин?

Я обернулся и был ошеломлен, увидев Рэн, стоящую в стороне с Коттоном, и даже в темноте я мог видеть, что она истекает кровью. Ее голова и запястья были покрыты кровью, заставляя меня вздрогнуть от осознания того, что она была ранена. Мне хотелось подойти к ней, обнять и утешить, но я просто стоял и смотрел на нее. Я был так чертовски рад видеть, что она была в порядке, жива... дышала, но ярость, которая бушевала во мне в тот момент, словно парализовала меня. Мысль о том, что кто-то причинил ей боль, омрачила мое облегчение при виде ее и заменила его всепоглощающим гневом.

– Гриффин! – снова закричала она, подбегая ко мне и крепко обнимая.

Я прижал ее к себе, позволяя теплу ее прикосновения успокоить меня, и когда мой гнев начал утихать, потянул ее назад, чтобы получше рассмотреть. Но через несколько секунд обнаружил, что притягиваю ее к себе, крепко прижимая к груди. Я не хотел отпускать ее. Мне нужно было почувствовать, как ее тело прижимается к моему, пока моя душа не убедится, что с ней действительно все в порядке.

Я все еще держал ее, когда она спросила:

– Уайатт? Он действительно в порядке? Коттон сказал, что вы нашли его.

– С ним все будет в порядке, – сказал я, снова отпуская ее. – Кью везет его в клуб.

– Спасибо, – воскликнула она. – Не знаю, что бы я сделала, если бы с ним что-то случилось.

– Я не позволю, чтобы с ним или с тобой что-нибудь случилось, Рэн. И чтобы ты знала, Майкл больше не доставит никаких хлопот. С ним покончено.

– Что? Что значит «с ним покончено»? Что ты сделал? – истерически спросила она.

– Я дал ему понять, что будет, если он вернется, – прорычал я.

– А Уайатт? Значит ли это, что он больше не должен его видеть? Неужели все кончено? – воскликнула она.