Стюарт Литл

Когда гуляющие в Центральном парке услыхали, что одним из парусников правит мышонок в морской форме, они со всех ног бросились к пруду. Вскоре на берегу столпилось такое множество народу, что из полицейского участка прислали полисмена, чтобы он прекратил толчею. Но на его уговоры никто не обращал внимания.

Жители Нью-Йорка любят толкаться. Больше всех суетился владелец «Лилиан Уомрат» – толстый угрюмый мальчишка лет двенадцати по имени Лерой. На нем был синий шерстяной костюм и белый галстук, закапанный апельсиновым соком.

– Вернись! – вдруг закричал он Стюарту. – Заворачивай сюда! Скорее! Переходи на мой шлюп!

Я хочу, чтобы ты вел мой шлюп! Обещаю пять долларов в неделю, вторник выходной и радио в комнате бесплатно!

– Благодарю за любезное приглашение, – ответил Стюарт. – Но мне здесь, на борту «Осы», так хорошо – лучше быть не может.

Тут он крутанул штурвал и направил шхуну к линии старта, где в ожидании начала гонок Лерой вертел свой шлюп, тыча в него длиннющей палкой.

– Я буду судить, – сказал человек в ярко-зеленом костюме. – «Оса» готова?

– Готова, сэр! – крикнул Стюарт, приложив руку к бескозырке.

– «Лилиан Уомрат» готова?

– Готова, какой разговор, – ответил Лерой.

– К северной оконечности пруда и обратно! – объявил громко судья. – На старт, приготовиться, пошел!

– Пошел! – крикнул кто-то из толпы.

– Пошел! – закричал владелец «Осы».

– Пошел! – заорал полицейский.

Суда, снявшись с места, двинулись к северному концу пруда.

Над ним носились и кричали чайки, сигналили такси на Семьдесят второй улице, и западный ветер, который пересек половину Америки, прежде чем добрался до Центрального парка, пел и свистел в такелаже, рассеивал брызги по палубам и обжигал щеки Стюарта крохотными кусочками раздробленных ореховых скорлупок, выхваченных вихрем из вспененной пучины.

– Вот это жизнь! – пробормотал Стюарт. – Какое судно! Какой день! Какие гонки!

Не успели, однако, наши парусники пройти и нескольких футов, как на берегу случилось непредвиденное происшествие. Зрители, желая получше разглядеть гонки, все сильнее толкали друг друга и, сами того не желая, столкнули полицейского, так что он полетел с бетонной ограды прямо в пруд. Он шлепнулся в воду в сидячем положении и сразу же вымок до третьей пуговицы на мундире. Вода с него стекала ручьем.

Мало того что этот полицейский был огромный и грузный мужчина, к тому же он только что съел очень плотный завтрак. От него побежали волны и барашки, они пенились и росли, опрокидывая на своем пути все мелкие суденышки и заставляя владельцев парусников вскрикивать от восхищения и ужаса.

Когда Стюарт увидел, что приближается высокий вал, он кинулся к вантам, но было поздно. Вода горой обрушилась на судно, заливая палубу. Она подхватила Стюарта – и перекинула его за борт в воду. Все на берегу решили, что он утонул. Но Стюарт и не собирался тонуть. Он вовсю работал ногами и хвостом и через несколько минут, продрогший и вымокший до нитки, но живой и невредимый, взобрался на палубу шхуны. Когда он снова занял свое место у штурвала, он услыхал приветственные крики и свое имя. Люди кричали на берегу: «Браво, мышонок! Браво, Стюарт!»

Оглядев пруд, он обнаружил, что волна положила и «Лилиан Уомрат», но что судно уже выправилось и следовало прежним курсом недалеко от «Осы». Оно так и шло за ней по пятам до северной оконечности пруда. Здесь Стюарт повернул «Осу», и то же самое сделал Лерой с помощью своей палки. Теперь оба парусника двинулись к финишу. «Гонки еще не кончились», – подумал Стюарт.

Первое предупреждение об опасности он получил, когда заглянул в каюту и увидел, что барометр резко упал. На море это всегда означает только одно – ухудшение погоды. Внезапно на солнце надвинулась темная туча и закрыла его целиком, оставив землю в тени. Стюарт дрожал от холода в своей намокшей одежде. Он поднял воротник матроски и обернул его вокруг шеи. Высмотрев в подзорную трубу владельца «Осы», он замахал бескозыркой и прокричал:

– Надвигается шторм, сэр! Ветер заходит на юго-запад, жестокое волнение, барометр падает!

– Погода не главное! – последовал ответ. – Смотри, что у тебя впереди!

Стюарт всмотрелся в надвигающийся шторм, но ничего не увидел, кроме белых гребешков волн. Мир вокруг вдруг стал холодным и зловещим. Стюарт оглянулся. Позади шел шлюп, быстро набирая скорость и покачиваясь на волнах.

– Стюарт, смотри! Смотри, куда правишь!

Стюарт вовсю напрягал глаза и вдруг прямо перед самым носом шхуны увидел огромный бумажный пакет, смутно вырисовывавшийся на поверхности воды. Пакет был пустой и длинный, с разинутым отверстием, зияющим, как вход в пещеру. Стюарт бешено крутил штурвал, но поздно: бушприт «Осы» угодил прямо в мешок – с жутким шипением шхуна замедлила ход и, хлопая всеми парусами, замерла.

В то же мгновение Стюарт услыхал ужасающий треск и увидел, что нос «Лилиан» вонзился в его парус. Он почувствовал, как от резкого толчка судно дрогнуло всем корпусом – от носа до кормы.

– Столкновение! – заорали в толпе.

Секунда – и снасти парусников безнадежно перепутались.