Читаем Сто дней до приказа полностью

— Вот что, Булатов, дуй-ка к комбату домой и передай: через сорок минут в штабе совещание, учения будут! Знаешь, где живет?

— Нет.

— Офицерское общежитие. Второй подъезд. Квартира — 18. Утумкал?

— Так точно. Разрешите выполнять?

— Дуй!

Дверь открывает майор Крутов. Он в тренировочных брюках и майке. На груди виден большой шрам, пересекающий широкую волосатую грудь. Судя по повязанному переднику, комбат хозяйничает. Одного взгляда достаточно, чтобы понять: здесь живет неухоженный холостяк.

— Булатов? — улыбается майор. — Чай будешь?

— Буду! — растерянно кивает наша героиня, отводя глаза от шрама.

Майор разливает заварку, режет хлеб и колбасу.

— Скучаешь по дому?

— Конечно, у меня там… Ну, в общем, скучаю.

— Хороший ты парень, Булатов. Жаль только, что покровители у тебя не те… Жаль!

— Какие покровители? — изумляется Светлана.

— Генерал Плющенко. Хотел тебя к себе забрать!

— Меня?

— Тебя. А ты вроде и ничего не знаешь.

— Не-ет…

— Ясно. Ты прямо скажи: если очень хочешь — я тебя откомандирую!

— Не хочу.

— Я так и думал. Молодец. А ко мне — по делу или просто по душам поговорить зашел? Как там Слонин, не обижает?

— Меня? Пусть попробует!

— Ну, извини!

— Товарищ майор, — спохватывается наша героиня. — Старшина просил передать: совещание в штабе.

— Понял.

Крутов быстро начинает собираться. Светлана тоже встает.

— А ты не спеши! Посиди, попей чайку. Телевизор можешь посмотреть. Только на вечернюю поверку не опаздывай! Дверь просто захлопнешь.

Майор уходит. Светлана медленно обходит комнату, рассматривает фотографии, свидетельствующие о геройской биографии Крутова. Потом вздыхает и берет в руки веник…

Возле ограды Фантик передает Незнакомцу сапоги и получает деньги.

— Китель, брюки, фуражка… — шепчет Незнакомец. — Сто долларов!

— Двести! — отзывается Фантик.

— Хорошо.

Наша героиня медленно возвращается в казарму. Уже стемнело. В спортивном городке она замечает Чудо. Тот мучительно тренируется на турнике, сняв сапоги, видимо, для удобства.

— Привет! — говорит наша героиня. — Получается?

— Немного…

— Давай подстрахую.

И Чудо на удивление делает довольно грамотный «подъем-переворот».

— Молодец! — говорит наша героиня.

— Вольтер сказал: настойчивость есть мужество ума! Но Даша не отвечает…

— Обязательно напишет! Жди! Пошли, а то опоздаем на вечернюю поверку.

— Сейчас сапоги надену. Черт! Где же я их поставил? Темно…

Они начинают в темноте шарить по траве, это длится довольно долго.

— Вот они! Нашел! — радостно восклицает Чудо, обхватив руками сапоги.

И вдруг он видит, что эти сапоги на ком-то обуты и этот кто-то — Слон. А рядом с ним стоят его ухмыляющиеся дружки.

— Вы не видели мои сапоги? — жалобно спрашивает Чудо.

— Вали отсюда, полудурок! — приказывает Слон. — У нас разговор к Булатову.

— Ребята, вы что?

— Вали!

Чудо медленно поднимается с земли и жалобно оглядывается.

— Мне идти? — нерешительно спрашивает он нашу героиню.

Она пожимает плечами, Чудо вздыхает и медленно направляется в сторону казармы. Дружки, по-волчьи обступая Светлану, сжимают кольцо.

— Я тебя, борзый, предупреждал! — шипит Слон, наворачивая на руку ремень. — На колени!

— Слон, а он гордый! — похохатывает Кол.

— Ничего, гордым тоже больно, когда по почкам…

Тем временем Чудо, медленно бредущий в темноте, вдруг разворачивается, с криком «А-а-а!» мчится назад и с разбегу ударяет Слона головой в живот. Тот падает.

— Молодец! — смеется наша героиня и ударом карате валит на землю Кола.

— Голова у меня самое сильное место! — смеется Чудо в ответ.

Начинается драка, чем-то напоминающая ту, которую мы уже видели в ресторанчике «У Кости-моряка».

Майор Крутов возвращается домой, он входит в свою комнату и не верит глазам: все сияет чистотой и порядком, на столе накрытый салфеткой ужин. Комбат пробует кусочек и качает головой. В этот момент в дверь вламывается старшина Осадиконь.

— Товарищ майор, вас в комендатуру кличут!

— А что такое?

— Драка.

— Какая еще драка?

— Да Слонов со своими мордоворотами Булатова избил.

— Что-о? — в бешенстве кричит комбат и бросается к двери.

Камера в комендатуре. Здесь Светлана с Чудом. Под глазом у нашей героини настоящий лиловый синяк. Напротив — Слон с дружками, все они так отделаны, что не остается никаких сомнений в том, кто вышел победителем из драки. Стремительно входит майор Крутов в сопровождении прапорщика и дежурного по части.

— Под трибунал отдам! — гневно глядя на Слона, обещает комбат.

— По-моему, они уже свой трибунал получили! — со смехом замечает дежурный.

— Тридцать лет служу, а такого не помню! — удивляется Осадиконь. — Чтоб салаги… стариков…

— Отставить, старшина! — обрывает его комбат. — Что будем делать?

— А чего тут думать, — пожимает плечами старшина. — Для подсобного хозяйства три вагона навозу пригнали.

— Тогда я, значит, рапорт… — Дежурный делает такое движение, будто рвет листок бумаги.

— На выход! — командует прапорщик.

— Не ожидал от тебя, Булатов! — тихо говорит майор, когда наша героиня проходит мимо него.

Непонятно только, что он имеет в виду: драку или свою убранную квартиру.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии