Сто дней после приказа

– Да уж, замуж, невтерпёж. Степаныч, тебе епископом надо работать, а ты в мичманы пошёл.

– Я море люблю. А Бог всегда со мною, независимо от того, где я.

– Израиль сделал ставку на духовенство и армию, поэтому он был таким сильным государством. А Россия рухнула, утеряв свою духовность. Назначаю тебя моим замполитом

– Так я ж беспартийный. Я не единорос, не коммунист или ещё что. Моя партия – БП, т. е. беспартийный.

– Вот это и главное. Не хватало мне здесь ещё идеологических споров. Хватит. Насмотрелся я и наслушался этого цирка. Особенно, когда в Украине фашисты к власти пришли. Встанут друг против друга и ля-ля-ля полтора часа. А что толку? Кто их слушал? Ни наше правительство, ни европейцы.

– Кстати, ты обратил внимание, что за много месяцев Медведев ни разу не поругал укропов, не возмутился кукловодами из Америки.

– Может, за своими проблемами ему некогда было следить ещё и за Украиной.

– А, может, боялся что-то сказать против своих хозяев?

– Может и так. Ты вспомни – только ленивый не говорил, что в аппарате Ельцина была куча штатных агентов ЦРУ, в том числе и у Чубайса. А Чубайс до сих пор не арестован, как пособник и изменник. Мало того, он сидит на всех правительственных совещаниях недалеко от Медведева. Какую пользу принесло государству его наноконтора?

– Государству – не знаю, но что зарплата у него была больше, чем у Президента, говорили по телевизору.

– Во-во. А кто мог сказать нашим спецам СТОЯТЬ !? Знаешь, слишком много совпадений.

– За руку мы их не поймали. Господь разберётся с ними. И, если они действительно продались американцам за тридцать серебренников…

– Не смеши мою бабушку. Это наши земные дела, и Господь не будет заниматься этим. Я читал, что когда Христа просили разобраться с каким-то гражданским делом, он отвечал, что люди должны судить людей по мирским законам, а он несёт откровение об Отце небесном, а там другие законы, другая мудрость. Там моронтийная мудрость.

– Какая?

– Моронтийная. Моронтия – это космическая мудрость.

– Да, век живи, век учись.

Так за разговором они дошли до лагеря.

– Мужики, но вы нахалтурили. Сторожевая вышка не только для наблюдения, но и для стрельбы по врагу сверху. Ему тоже защита нужна. Подумать. Сделать. Доложить. Понятно? Выполнять. – И уже обращаясь опять к Степанычу, продолжил.– Привыкли мы к халтуре, халяве. В СССР мы были великой державой со своей промышленностью, сельским хозяйством. Построили, пусть и недоразвитый, но социализм. Его основы использовали у себя и некоторые скандинавские страны, и Германия та же. А, начиная с последних лет правления Брежнева и до конца, в России на первом месте была нажива и прибыль любой ценой и как можно быстрее. Мы, как и Польша, стали страной спекулянтов – где-то на халяву или задёшево взять и подороже продать. ГОСТы поменяли на ТУ, мясо заменили соей, а корысть вытеснила совесть. В основе социализма прибыль вторична, а в основе – качество. Вспомни, что мы всегда стремились покупать – японскую аппаратуру и машины, германские автомобили, холодильники, стиральные машины. Потому что они были качественные. Мы переплачивали в цене, но брали качественные вещи. Что получалось? Мы подешёвке, но много продавали сырья. Там его перерабатывали и уже дорого продавали нам. Мы все халявные деньги возвращали им, на которые они развивали свою промышленность, двигали науку. А мы как были сырьевым придатком и третьим миром, так, благодаря бездарной политики правительства, и оставались до конца. Посмотри на любую больницу. Там всё, включая кровати, стерильные перчатки и шприцы, импортное. Я уже молчу о томографах, рентгенах или УЗИ. И так в каждом офисе, заводе, министерстве и в любой бюджетной организации. Там только туалетная бумага отечественная, да и в той метров по десять не хватает. Горбачёв, Чубайс чётко выполнили приказ своих хозяев и развалили всю нашу экономику и промышленность. У нас должно быть налажено производство средств производства, а у нас была спекулятивная экономика. Об этом постоянно кричали члены Изборского клуба, но их принципиально не слушали. Вопрос – почему? Кому это было выгодно?

– Ну, вообще-то, рост ВВП, рост и укрепление экономики – всегда важнейший вопрос для любого президента.