Сто дней с пиратом. Книга вторая

– Единственная женщина, которая знает господина и что – то для него значит, это Балкис… Заруби это себе на красивеньком носике… – ответила высокомерно – торжествующе женщина…

– Только вот Балкис тут тоже нет, как и Вашего гарема, как и Вас в скором времени не будет,  –  парировала Валерия и даже сама не поняла, откуда в ее голосе появился этот язвительно – надменный тон…

Надзирательница лишь засмеялась в голос.

– Ошибаешься, глупышка… Балкис будет всегда! На острове, в жизни и в сердце господина… Запомни это… Потому что Балкис для него  –  не просто та, кому можно вставить между ног… Она его… – тут женщина словно осеклась… То ли боялась говорить дальше, то ли специально оставила загадку, чтобы заставить Валерию мучиться неведением и тяжким мрачным любопытством…

– А почему бы тебе самой не спросить у него, кто такая Балкис? – сказала Фатма и тяжелой, грузной поступью направилась в сторону выхода, прочь из дома, в котором еще вчера была хозяйкой…

Глава 6

Валерия не стала больше задерживаться в этом неприятном месте. Почти сразу за Фатмой выскочила наружу и, только вдохнув свежего морского воздуха, поняла, что там, в гареме, словно не дышала, словно ее горло зажали в тиски и не отпускали. В глазах рябило…

Быстро запрыгнула в машину и почувствовала долгожданное облегчение только тогда, когда водитель привез ее к знакомому уже и даже полюбившемуся, на мысли, о чем поймала себя Валерия, дому Корсана. Ожидаемо внутри она его не обнаружила. Правда, усталость последних дней, ненасытность ее любовника и постоянные эмоциональные качели сделали свое дело –  основательно подкрепившись уже готовой и сервированной к ее приходу едой, девушка провалилась в очередной глубокий сон, несмотря на то, что был только полдень.

Пробуждение наступило не сразу. Оно было тягучим, сладким, покалывающим внизу живота от нестерпимо – томительной неги прикосновений Его языка к ее плоти… Чувственно, медленно, нежно, но решительно и горячо…

Резко распахивает глаза от очередной острой волны удовольствия, чтобы окунуть взор в непроглядную темноту. На улице глубокая ночь… И он, судя по всему, только пришел…

Все еще сонная, она чуть слышно постанывает, не в силах пока поймать его ненасытны ритм, его жар и энергию…

– Давай же, соня, просыпайся… –  шепчет хрипло – возбужденно, отрываясь на секунду от нее,  –  если не трахну тебя сейчас, умру… Хочу пить… Тебя пить…

– Корсан… – шепчет она деланно недовольно, тут же выгибаясь и игриво выворачиваясь,  –  я вообще – то спала… Некрасиво вот так вторгаться в чужие сны…

Он поднимает на нее горячий взгляд, его глаза в кромешной темноте светятся, как два пылающих угля… И почему так темно? На улице непроглядный мрак, заглядывающий в их комнату через огромное окно в пол. Где – то там, совсем рядом, спокойное ворчание спящего океана… а ее океан здесь, на постели, бушует, беснуется от желания…

– И кто же тебя снился, Златовласка?  – шепчет возбужденно и в то же время как – то ревностно…

Она ловит эти нотки и начинает играть…

– Не скажу… Это… секрет…

Не успевает ничего понять, как он уже над ней, грозно нависает, пригвождая своей массой к теплу кровати…Входит резко, без подготовки, но она и не нужна. Валерия уже готова для него, всегда готова.

Толчки жесткие, сильные, резкие. Если бы не ее ответное желание, было бы больно, а сейчас… Сейчас так хорошо… Дьявольски хорошо… До невозможности…

– Нур… –  шепчут ее пересохшие губы, вечно голодные по нему, а он стонет в ответ, властно проводит по ним большим пальцем, порочно погружает его в теплоту ее рта. А потом больно прикусывает зубами ее шею…

– Тебе теперь буду всегда сниться только я, Валерия… Только Я…  – толчок, еще один, она выгибается, расставляет ноги шире, давая возможность проникнуть глубже,  –  и ты всегда будешь готова для меня, когда бы я ни пожелал… Теперь тебе придется одной удовлетворять мои аппетиты, сладкая… Так что никаких больше «я сплю» или «не хочу»…

Она вовсе и не слышит его, потому что слишком хорошо… Потому что снова где – то там, на небесах… Секс с ним на этом загадочном острове какой – то другой… В Дубае была та же страсть, то же желание, то же удовольствие… Но здесь… Помимо всего прочего здесь есть еще и какая – то сакральность, их близость –  словно священный древний ритуал… Она не может понять всего того, что теперь творится на душе… Но это так хорошо, что невольно отступают даже самые ужасные мысли и сомнения…

Они не сомкнули глаз до самого рассвета… Даже после того, как насытились друг другом, просто лежали и ласкали прикосновениями, дыханием, легкими поцелуями… После соития с ним всегда оставалось сладко – пьянящее послевкусие, которое нужно было прочувствовать, пережить…

Нежно целует его шею, наслаждаясь теплотой объятий на фоне гладящего кожу бриза с океана.

Невольно цепляет глазами его шрам на шее…. Когда – то давно, еще в той жизни, Абу Самак сказал ей никогда не спрашивать про него, если не хочет Корсанова гнева… а сейчас… Сейчас она могла? Или все эти правила поведения с жестоким безжалостным Корсаном никогда не переставали действовать…