Сто дней с пиратом. Книга вторая

В такие минуты отчаяния, а они накатывали в основном только ночами, она начинала себя сильно корить… Потому что на самом деле не была одинока… Там, в соседней комнате, мирно посапывал ее малыш – Адам… Мальчик от Бога, мальчик, восхищающий одновременно своей красотой, интеллектом не по годам для двухлетнего возраста и спокойствием… ей не были знакомы бессонные ночи, неконтролируемые истерики, кризисы развития… Ее малыш был идеальным… А еще слишком похожим на своего отца… Может быть поэтому он так и не покинул ни ее головы, ни ее сердца… Поэтому и появилась бессонница… Нестерпимо больно было закрывать глаза, уноситься в подсознание, а там –  снова и снова переживать его близость, его присутствие, чтобы потом с утра снова вернуться в реальность и ощутить горький привкус одиночества и пустоты на губах…

Нет, жизнь Валерии не была ужасной… В чем – то та женщина из консульства была все – таки права… Все потихоньку сходилось в узор, складывалось… Такова уж природа человека –  мы находим возможность примириться со всем, что происходит вокруг нас… Всё рано или поздно принять, во всем увидеть свои маленькие радости… Просто ее история сейчас больше походила не на целостную картину, а на калейдоскоп –  вроде бы и есть красивые яркие элементы, а все равно понятно, что это всего лишь кусочки чего – то разрозненного, разноцветного, другого…

Работа была одним из таких приятных, ярких кусков… Она преподавала экологию в ведущем вузе города и на удивление обнаружила в себе тягу к этому делу… Ей нравилось зажигать в глазах молодых студентов искру интереса к предмету, нравилось видеть, как ее доводы и идеи постепенно привлекали все больше и больше новых адептов их дела, нравилось делиться знаниями, видеть результат этого обучения… И пускай теперь она была теоретиком, а не практиком, она реализовывалась в, профессии –  а это было главным…

Валерия любила свою уютную квартирку –  скромную, но обставленную со вкусом. Любила тихий, уютный двор в кленах, которые летом шуршали своими пышными зелеными шапками, а осенью радовали золотым листопадом под ногами. Она любила свою Полину… По – настоящему единственного близкого в этой новой жизни ей человека по духу и характеру… Любила ее за поддержку, за заботу, иногда за твердость и решительность… а еще за понимание… Ее сметливая подруга почти сразу поняла, что не стоит задавать лишних вопросов… Пожалуй, странные, наводящие на определенные мысли разговоры у них были всего пару раз… Односложные, но крайне показательные…

 – Отца мальчика не ждать?  –  спросила она, глядя в огромные черные глаза месячного Адама.

 – Нет…

 – Очень далеко?

 – Да…

 – Все ясно…

На этом их разговор тогда закончился…

 – А почему именно такое имя  –  Адам?

 – Потому что для меня он главный и единственный мужчина на свете… Больше не будет другого….

 – Так уж и не будет? В зеркало себя видела? У такой, как ты, не бывает к тридцати годам жизни синего чулка. Мужики вокруг просто этого не допустят… Кстати, может опять корни покрасишь? В черный… А то белые волосы твои стали проглядывать… Чудная ты, Лерка… Бабы обесцвечиваются, изгаляются как могут, чтобы посветлеть… Блондинятся за десятки тысяч рублей… А ты наоборот… Свои платиновые волосы портишь… И зачем только?

 – Так надо…

Молча кивает… Надо так надо…

 –  Ты букет на столе видела? От Дмитрия Петровича опять… Утром принесли, пока вы с Адамкой гуляли…

 – Не интересно. Выкинь…

 – Красивый… Оставлю… И Дмитрий Петрович, кстати тоже красив не по чину и положению…

 – Нет…

 – Ну а почему сразу нет?

 – Потому что…

 – Зря ты, Лерка, зря… такими мужиками разбрасываться… Проректор… Молодой –  всего сорокет…а как смотрит на тебя… Аж у меня голова кружиться начинает, хотя вроде зареклась уже не смотреть на мужиков никак, кроме как на низший по иерархии половой подвид…

 – Не мой он…