Сто дней во власти безумия. Руандийский геноцид 1994 г.

Неудивительно, что РПФ приветствовал доклад Бутроса-Гали. В письме 3 июня Генеральному секретарю и Председателю СБ глава его внешнеполитической службы Клод Дюсаиди призвал Совет официально объявить резню в Руанде геноцидом, учредить международный трибунал для суда над его виновниками, принять резолюцию об уничтожении или глушении СТМК и изгнать из своего состава представителя режима[1480].

Дальше оттягивать формальное решение о развертывании МООНПР-2 было просто невозможно – решение об увеличении сил ООН было принято еще 17 мая, однако в Руанду в течение трех недель не прибыло ни одного нового миротворца. В начале июня там находилось всего 353 военнослужащих ООН (313 ганцев и 40 тунисцев), 122 военных наблюдателя и 15 гражданских полицейских (10 тоголезцев и 5 малийцев)[1481]. В то же время каждый день приносил всё новые и новые свидетельства о геноциде, порой весьма запоздалые. 3 июня в американской прессе появились первые сообщения о резне 16–17 апреля в церкви Ньярубуйе. Донателла Лорч писала на первой странице «The New York Times»: «Десятки тел лежат в беспорядке на главном дворе кирпичной церкви, некоторые из них – не более чем куски плоти и скелеты, одетые в одежды. Одна женщина был зарублена, вероятно, когда бежала. Она лежит лицом вниз, одна рука вытянута, а другая держит обезглавленного ребенка. В церкви фрагменты человеческих тел валяются между низкими деревянными скамьями. На алтаре кости и череп. В классах <церковной школы> еще сохранились доски с написанными на них мелом заданиями. В одном в тот день был урок французского, и там нашли смерть более десяти мальчиков. Десятки стреляных гильз усеивают веранду. В ризнице, разграбленной убийцами, курильницы для благовоний валяются на полу вместе с одеяниями священников и разбитыми глиняными статуэтками»[1482].

Западные правительства оказывались под усиливавшимся огнем критики. 6 июня депутат британского парламента лейборист Том Кларк, вернувшийся из поездки по Африке, выступил с резким заявлением в связи с годовщиной открытия Второго фронта в 1944 г.: «То, что нам нужно, так это День-Д на озере Виктория, акт коллективного вмешательства, чтобы разрешить гуманитарный и санитарный кризисы, ставшие следствием холокоста в Руанде… Я побывал на озере Виктория, где до сих пор в воде плавают страшно искалеченные трупы. Британское правительство виновно в соучастии в позорном решении, принятом Советом Безопасности, о резком сокращении числа миротворцев, когда эскадроны смерти вырезали огромные массы тутси и других противников тех, кто находится у власти. Справедливо и достойно, что правительства <стран> Западной Европы и Северной Америки отмечают годовщину высадки в Нормандии 50 лет тому назад. Справедливо помнить сражения и победы прошлого. Но еще важнее отвечать на вызовы настоящего».

В такой ситуации американская дипломатия была вынуждена пойти на уступки. 2 июня Муз гордо заявил: «Нет страны, которая была бы более активна как в дипломатическом, так и в гуманитарном отношении, <чем США>, в своих попытках найти решение руандийской проблемы»[1483]. А неделю спустя после доклада Бутроса-Гали американцы согласились наконец на реализацию плана Даллэра. Утром 7 июня в ходе неофициальных консультаций в СБ они внесли проект резолюции, в котором поддерживались предложения Генерального секретаря по поводу синхронизации первой и второй фаз развертывания МООНПР-2, т. е. отправка в Руанду двух дополнительных батальонов[1484]. Эти предложения одобрили и все остальные члены СБ. Даллэр назвал американский проект «первоклассным», выразив, правда, сожаление, что в нем ничего не говорилось о третьей фазе[1485]. В преамбуле проекта фигурировала фраза из Конвенции 1948 г.[1486], но представители Чехии и Испании сочли ее недостаточной и настаивали на включении термина «геноцид» в основной текст. Однако посол Великобритании выступил за американскую формулировку, стремясь не допустить приведения в действие механизма Главы VII Устава[1487].