Сто эпизодов

Вернулся из Мурманска. Денег нет, долги. Судорожный поиск работы. Звонил по всем объявлениям подряд. Редакторы, корректоры, корреспонденты. Верстальщики. Почти каждый день ездил на собеседования. Везде мимо. Не то, все не то. Или не берут, или какая-то фигня вместо нормальной работы, гербалайф там или что-то подобное. А денег нет. А долги. Что делать-то. Собственно, выбора особого не было. С утра взял две сумки (одну черную через плечо, другую в красно-синюю клетку), поехал на улицу Щепкина, набрал чая и поехал по привычному маршруту — в Выхино, оттуда на автобусе, в славный маленький город Бронницы. Прошел по знакомым конторкам, везде встретили очень приветливо (по старой памяти), продал весь чай, заработал триста тысяч (пятьдесят долларов). А что, неплохо. Когда утром из дома уходил, жена сказала, что вчера звонили, приглашали на собеседование, на бумажке адрес записала. И какое-то такое чувство было после посещения Бронниц, что а на фига на это собеседование вообще идти, опять какая-нибудь хрень, гербалайф опять наверное, ладно, надо заехать, для очистки совести. Приехал в офис, расхристанный, с заляпанной грязью сумкой через плечо. Полное равнодушие, все пофиг. Триста тысяч заработал — и ладно, завтра еще съезжу в Талдом, может, тыщ на четыреста или пятьсот наторгую, постепенно долги раздадим, вообще, все нормально. Предложили пройти тест. Опросный лист с диким количеством совершенно бессмысленных на первый взгляд вопросов, на которые надо отвечать, не задумываясь, потому что нет правильных и неправильных ответов, и если будешь думать, то только хуже будет, а потом компьютерная программа ответы на вопросы сопоставляет друг с другом и делает вывод о кандидате, насколько он полный идиот и законченный негодяй, или все-таки не совсем законченный и полный, каким предается половым извращениям и насколько непоправимый ущерб принесет фирме, если это исчадье принять на работу. Ответил на все вопросы. Сказали приходите завтра на собеседование. На следующий день не поехал в Талдом, хотя хотелось, но собеседование назначили на первую половину дня, оделся поприличнее, поехал. Милая, обаятельная женщина, возглавляющая проект, расспрашивала о профессиональных качествах и опыте. Поговорили. Выяснилось, что работа-то хорошая. Хорошая работа. То, что надо. Говорит ладно, мне еще надо подумать, я вам сегодня позвоню и скажу о своем решении. Приехал домой, лег на диван и лежал в оцепенении. Позвонил секретарь. Вы приняты, приходите в понедельник к десяти.

Так закончилась работа с чаем, черным и зеленым, цейлонским и китайским, и началась работа в качестве главного редактора переводного (с английского) журнала, без систематического знания английского, но ничего, справился, втянулся, хорошая работа, довольно-таки интересная, и зарплата очень немаленькая, но это уже совсем другая история, рассказывать которую совершенно необязательно.

День или часть дня

Итак, что мы видим, что мы видим. Мы видим вот что.

Мы видим цепочку событий, мелких и несущественных, непрерывную цепочку, одно событие за другим, одно перетекает в другое, маленькие суетливые события, и между ними никаких промежутков, сплошное полотно или конвейер или эскалатор, нет никакого зазора между событиями, сплошное тихое медленное время, состоящее из событий; события происходят со стенами, домами, стульями, лампочками, ложками, деревьями, машинами, городом, человеком, вот он, человек, мы его заметили и теперь уже не упустим из виду.

Человек спит, лежа на широкой кровати, вернее, это не кровать, а диван, в сложенном виде это просто диван, так называемая мягкая мебель, а в виде разложенном превращается в большую квадратную мягкую плоскость, то есть, по сути дела, в кровать, на ней легко размещаются два человека и даже могут в таком положении совершать более или менее активные эмоционально-физические взаимодействия, а могут и трое разместиться, например, если вдруг приехали гости и надо их куда-то положить спать, но втроем будет уже тесно, и тут уже не до эмоционально-физических взаимодействий, а чисто поспать, просто чтобы переночевать, но человек лежит один, совершенно один, это довольно-таки удобно — лежать одному на широкой кровати, можно лежать по диагонали, разбросав конечности в разные стороны, что и делает наблюдаемый нами человек.

Кроме кровати и человека, в комнате есть еще несколько предметов: стол с компьютером и телефоном, стул у стола, еще стул у стены, кресло, телевизор на тумбочке, видеомагнитофон, стеллаж с книгами, много интересных и неинтересных книг, много всякой мелочи — компакт-диски, аудио- и видеокассеты, дискеты, бумажки, ручки, всякая мелочь, вроде бы ненужная, но если ее всю выбросить, то наверняка пропадет что-то нужное и даже ценное, ее не выбрасывают, она накапливается, накапливается и лежит тут и там неприятными залежами. Окно, в которое видно заоконное пространство. Утро, лето, голубое небо, утро. Дома и деревья.