Сто имён одной воровки

Несмотря на то, что один раз Мия свернула не в тот тоннель и чуть не получила за шиворот ведро помоев из открывшегося наверху сливного колодца, она довольно скоро добралась до нужного места. Не зная наверняка, дверь эту невозможно было найти — всё те же выщербленные кирпичи, покрытые плесенью, что и везде. Мия отсчитала восемь кирпичей от торчащего из стены ржавого обломка трубы, нащупала три едва различимых углубления, нажала на них и со всей силой толкнула дверь плечом. Она поддалась лишь чуть, из образовавшейся щели вырвался яркий свет от горевших внутри свечей.

— Погоди, сейчас помогу! — раздался голос из-за двери.

Мия навалилась сильнее, с другой стороны мать Лаккии тянула дверь на себя, и та наконец с режущим уши скрежетом открылась. Мия окинула быстрым взглядом небольшую комнату с узкой кроватью, столом, на котором стояли свечи, и заваленными всяческим барахлом стеллажами, тянувшимися вдоль стен. Стоявшая перед ней женщина уперла руки в бока и, кажется, хотела что-то сказать, когда Мия услышала за спиной едва уловимый шорох и поняла, что они здесь не одни.

Она ничего не успела сделать — только что есть силы толкнуть от себя женщину, которая, кажется, запнулась и повалилась на спину. А ещё обернуться, чтобы теперь ошеломлённо смотреть в лицо своего убийцы. И на летящий прямо в неё дротик.

Глава VIII. Гостья из прошлого. Часть IV

Никогда Мия не думала, как и когда умрёт, и что будет с ней после смерти. Попадёт ли она в лучи Изначального Света и будет там вечно пировать и веселиться или, как сулили всем старобожникам церковники Длани, будет вечность мучиться и страдать за ересь и поклонение ложным богам. Одно она знала точно — где бы она ни оказалась, там вряд ли будет пахнуть хуже.

Но всё же умереть в сточных водах канализации было слишком унизительно. Получается, последнее, что она увидит в жизни — плывущее по каналу дерьмо, покрытые грибком кирпичные стены и скрытое за полумаской лицо её убийцы — узкие, слегка раскосые глаза, смуглая кожа и тонкие брови.

Мие показалось, что время остановилось. Всё замерло, застыло в каком-то вязком сиропе, и только поблёскивавшее в пламени свечей остриё неумолимо приближалось, но и оно отчего-то с каждым мгновением замедлялось.

А потом вдруг развернулось.

Не успела она моргнуть, как со свистом рассекавший воздух дротик вонзился в шею убийцы. Тот, пожалуй, и сам не понял, что же произошло, когда из его разорванного горла ударил алый фонтан. Он схватился за шею, словно пытаясь остановить кровь, колени его подогнулись, и он свалился в воду. Краем глаза Мия заметила, как его рука метнулась к поясу, где висело несколько метательных кинжалов. Не мешкая, она ринулась вперёд.

В два широких прыжка Мия преодолела разделявшее их расстояние, ударила по сжимавшей кинжал руке и оседлала убийцу, коленями прижимая его к дну неглубокого канала. Полумаска свалилась, открыв ещё мальчишечье лицо с широкими скулами, пухлыми губами и неестественно большим, словно раздувшимся носом. Кинжал он, кажется, успел бросить, но Мия не заметила куда, как и не обратила внимание на вспышку боли в левом плече над ключицей.

Мия врезала ему по лицу и впилась пальцами в его плечи, коленями продолжая давить на грудь. Голова мальчишки ушла под воду, уже окрашенную его же кровью. Он ещё пару секунд побарахтался и затих, но Мия никак не могла от него отцепиться, продолжая давить всё сильнее и сильнее, пока её не схватили сзади за плечи и не оттащили от мёртвого уже паренька. Кажется, она пыталась сопротивляться, за что получила затрещину и перестала трепыхаться. Перед глазами всё плыло, ноги не слушались, и Мия сама не поняла, как оказалась внутри комнатки.

— Да ты неужто заговорённая? Сиди-ка смирно, рану твою промыть надо и зашить.

Только после этих слов Мия уловила пульсирующую боль в плече. Она скосила глаза и увидела, что её серая рубашка намокла и потемнела от крови. Она даже почувствовала, как из плеча, рассечённого как раз над ключицей, в опасной близости к шее, стекают вниз струйки крови. Мия поморщилась и застонала. Женщина перед ней деловито шарила по стеллажам, доставала оттуда склянки с какой-то жидкостью, мотки полотняных лент, нитки и что-то ещё.

— Что, никогда раньше никого не убивала? — бросила ей женщина.

— Г-г-гильдия Воров н-н-никогда н-н-никого не уб-б-бивает, — Мию била такая крупная дрожь, что зуб на зуб не попадал, и даже стул под ней трясся и поскрипывал.

— Ну-ну. Ладно, после первого легче пойдёт.

Женщина подошла к Мие, сжимая в руке несколько тряпок и флакон с бесцветной жидкостью, потом рванула за горловину её рубахи и, стащив её с плеча, начала обрабатывать рану. Пахнуло спиртом и какими-то травами, плечо обожгло словно калёным железом, Мия взвыла и дёрнулась, но женщина другой рукой крепко схватила её и продолжила.

— Что это за побрякушка у тебя на шее? Магическая? — спросила она, как видно, заметив кожаный шнурок с амулетом.

— Н-нет, так, ер-рунда. Он даже н-н-ничего н-не стоит.