Сто килограммов для прогресса. Часть четвертая

Решили запустить коксовую батарею на полную. Металлургам она привычна, и часть угля переработается - кокс из этого угля немного меньше места занимает. Но при производстве кокса еще получаются продукты коксохимии - "смола". Там не только смола, там еще горючий газ, вода и летучие вещества. На газ мы не замахиваемся, его трудно улавливать и хранить, а вот все остальное мы собираем в бочки. В Шахтинске нет оборудования для разделения этого выхода на фракции, поэтому бочки везут на Лампедузу для дальнейшей переработки. Но на такой объем производства в Шахтинске мы не рассчитывали - пустые бочки кончились.

В штабе даже собрался спонтанный хозяйственно-технический совет - решали что делать. Делать новые бочки - листового металла в Шахтинске очень мало, только на случай аварий. Хотя сварка, сварщики и электроды там есть. Больше никаких вариантов хранения агрессивных веществ мы не придумали, и дали команду - сжигать, завернуть трубу в топку.

Жалко, конечно. Из нужного там фенолы, бензольная группа - бензол, толуол и ксилол. Из бензола мы получаем анилин, но производство анилина ограничивается не количеством бензола, а потребностью в анилине. Из толуола делаем тротил, и тут больше проблем с самим процессом нитрования и производством азотной кислоты. Фенол используется при производстве фенолформальдегидной кислоты, которая сейчас у нас в большом дефиците. И тут проблема схожая - нас давно преследует дисбаланс между поступлением фенола и формальдегида. Так что продуктов коксохимии мы накопили много за эти годы интенсивного производства кокса. Так что - жечь. А на завод отправил заказ на полсотни бочек.

Вот в Воронеже этой зимой как раз наладили производство формальдегида. Там для этого все условия - перегонка древесины и зимний холод. Производство это непростое и опасное. И метанол, и формальдегид ядовиты. Но это производство мы уже несколько лет как освоили, так что запустить установку на новом месте - задача посильная даже специалистам "второго эшелона". И отчеты из Воронежа радуют - с наступлением морозов формальдегид стал получаться. Ну и другие важные продукты лесохимии копятся там на складе. Ацетон - очень нужный при производстве пироксилина, уксусная кислота - ацетилцеллюлозу делаем. Весны теперь дождаться, и все это сюда привезут.

К этому производству в Воронеже готовились заранее. Осенью, до морозов, лесорубы корчевкой пней занимались. Из сосновых пней самый лучший скипидар получается. Пни корчевать тяжело, проще три дерева спилить чем один пень выдернуть. Сначала послал я им в помощь инструмент - несколько ломов. Ломы сильно удивили новичков - "полпуда железа на жердину потратить". И хотя лом оказался удобнее жердины при корчевке, но толку с него тоже было мало - рычаг короткий. Сначала решил сделать длинные ломы, но понял что это неэффективно - он и так будет тяжелый, а его еще придется делать толще, иначе будет гнуться при нагрузке.

Сделали другой инструмент. Из четырех полос сварили квадратную трубу. Пятьдесят миллиметров сторона, два с половиной метра длина. С одной стороны приварили наконечник по форме зубила. С другой - сделали раструб слегка. Тяжеловато вышло - ровно пуд весом. Но один человек может воткнуть такой лом под пень с размаху. Если удачно вошло, подставляют чурбак-опору. В задний раструб рычага - дубовый черенок, еще полтора метра. Усилие очень приличное развивает. Дело пошло быстрее.

Это дела хозяйственные, а у нас тут война. Следим по телеграфным отчетам. В штабе, на оперативной карте, передвигаем значки. Значков немного - три штуки, и все они вместе, но все равно интересно.

Берег уже должен быть близко, "Юпитер" перешел на дрова. Дыма стало меньше, и он уже не чёрный, а почти белый. А облако белого дыма на горизонте - это всего лишь облако.

Сигнальщики что-то заметили впереди. Они уже научились распознавать близость еще невидимого берега. Эскадра встала, корвет подрабатывал машиной, чтобы не сносило. Линию кораблей развернуло по ветру.

- Все. Стоим - отдыхаем. Ждем ночи. Днем мы сигнал не увидим - объявил корветтенкапитан.

Это на берегу приготовили "маяк". В нескольких километрах севернее устья Тибра нашли пригорок. Подготовили дрова, огородили досками с трех сторон, чтобы было видно только с моря. Ночью, по сигналу, зажгут.

В порту тоже готовятся. Наш "купец" нанял пятнадцать грузовых телег, для перевозки большого и ценного груза. Биндюжники уже съезжаются в порт, будут там ночевать, чтобы к рассвету были готовы. Еще "купец" нанял неф неделю назад. И три дня назад ему удалось занять то самое место у причала, откуда хорошо видно казарма. За приличный бакшиши, разумеется. Передвижения понтифика по улице и в церкви отслеживаются. Так что все готовы.

Стемнело. В сумерках пошли к берегу. Успели увидеть землю, и в темноте подошли еще ближе. Резидент передал что "маяк" зажгли. Не видно.

Штурман кинулся пересчитывать позицию. Сказал, что надо на юг километров пятнадцать. Пошли, всматриваясь в темный берег почти всем экипажем.

- Во! Огонь вижу! Оно?

- Сейчас проверим. Радист! Передай чтобы поморгали.