Сто килограммов для прогресса. Часть четвертая

И я что-то задумался, только о другом. Целую речь продумал Никита, с аргументами. Не даром он вчера сказал ... И этот вчерашний момент мне вдруг вспомнился. " Мне надо ... подумать". Пауза какая-то, как будто он хотел сказать "Мне надо позвонить". Да ну, глупость. Как он с царем поговорит, нет у него радиосвязи. Голуби на такое расстояние не летают. Да и не успели бы, чисто физически. Сам он. Человек он явно не глупый - дьяк, не боярин потомственный. Это министр, в переводе на современные понятия. Дьяк какого приказа? Нет еще приказов, позже появятся. Но поскольку он на политические переговоры приехал - дьяк посольского приказа. Министр иностранных дел. Или канцлер - коллега Еремея.

Все равно что-то не так. Он сказал что надо подумать - и сидит, ждет, что я его отпущу. Не думает. Явно. Просто ждет. "Мне надо...". "Посоветоваться!". Точно!

- А скажи, Никита Василиевич, с кем ты вчера это все обсуждал. Не бойся, ты же посол, тебе ничего не грозит. И людям твоим тоже.

Аким с Еремеем закивали в знак согласия. Только у Акима это как-то неубедительно получилось. На месте Никиты я бы засомневался. Но Беклемишев только на меня смотрел. Смотрел и лихорадочно решал - говорить или нет. Потом до него доехало, что тут он ничего скрыть не может - его люди как на ладони, это мы просто на них внимания не обратили.

- С Хозяшкой обсуждал.

- С кем?

- Ну с Хозякой, жидом. Кокос который.

- Хозе Кокос? Он здесь?

- Здесь. Хозя он.

- Зови! То есть я пошлю за ним. Да - Хозя. Хозе, то есть Хосе - это исп... кастильское.

Пока ждали прибытия Кокоса, в разговоре повисла пауза. Все потянулись к тарелкам, чтобы время не терять. Я встал, прошелся по палубе, встал у планшира - на море смотрю.

- А Хозе по русски не говорит?

- Ни бельмеса. На латыни мы с ним. Греческий он знает, еще какие-то говоры. Иудейский свой.

Ничего, и на латыни пообщаемся. Аким только на латыни говорит плохо, но все понимает. Но то что Кокос совсем русский не понимает - это под вопросом. Может и скрывать - надо иметь это ввиду. А я попытался вспомнить несколько слов на идише. Как бы с ивритом не перепутать. Или наоборот: иврит - это возрожденный древнееврейский, и говорят сейчас на нем. Или это ладино? А ладно, все равно никакого не знаю. Вот и шлюпка - везут его.

- Salve, doge Andreas!

- Шолом алейхем, Хозя! - Проходи, садись, угощайся - перешел я на латынь.

- Не будем пока к гостю с расспросами, пусть поест. Угощайся, Хозя - вот это все кошерное. Ни морских гадов, ни свиного точно нет. И молока тоже. Ну может тонкости кашрута и не соблюдены, так то не со зла, а от незнания.

Опять сидим, лениво ковыряемся в тарелках, на море смотрим. Хозя поел быстро и скромно - стесняется еще.

- Вот хочу я разобраться, Хозя. Когда успели заключить союз Иван Василиевич и Менгли Гирей?

- В семьдесят четвертом году.

- Это когда я у генуэзцев колонии купил?

- Точно тогда.

- А кто был инициатором? Ну, кто первый предложил союз? Хан или Великий князь.

- Тут даже так было, Андрей Василиевич, придумка эта пошла вот от этого иудея - Беклемишев кивнул на Кокоса.

- Правда?

- Правда. Давно я думаю над тем, чтобы наш благословенный край жил в мире. У татаров основные враги - Орда и Литва. Так у Московского княжества они тоже враги. А меж собой татарам и московитам делить нечего, союз получается хороший. О чем я и поведал Менгли, тому эта мысль понравилась. С Иваном Василиевичем я тогда уже торговал, драгоценные камни он у меня брал. Письмо написал я Великому князю, он своих людей прислал - теперь уже Хозя кивнул на Никиту своей острой бороденкой.

- Это когда вы со Старковым приезжали?

- Да, с Алексеем Ивановичем.

- Так, понятно.

- Вот, все хорошо было, союз заключили - продолжил Хозя - но тут появился Рубиновый Дож. Кокос легким поклоном указал - кого он имеет ввиду.

- Такого прозвища я еще не слышал - улыбнулся я - А, ну ты же драгоценными камнями торгуешь, понятно. И что дальше?

- Новый Дож невзлюбил Гирея и началась у них война. Хоть и мало было войско у Дожа, Менгли много своих людей потерял, а Дож почти никого. Но и Дожу пришлось оставить Каффу. Потом блокада полуострова началась, торговли там совсем не стало. Перебрался я в Мавролако. Так там сейчас торговля даже лучше стала, чем в Каффе тогда. Корабли быстрые, купцов много, пошлины невысокие. Деньги новые удобные. Многие наши уже туда перебрались.

- Ну я не сомневался, что "ваши" быстро сообразят где лучше. Но я что сказать хочу. Особой ненависти к Гирею я не испытываю. Если бы татары просто пасли своих овец, я бы их не трогал. Но он людей полонит, в рабство продает. Да я уже сколько это говорил.

- Так тож литвины... - начал было Никита, но смолк.

- Хорошо, пусть так. Сейчас литвинов полонит. Давайте думать, что будет потом. Допустим, вы хорошие союзники. Набрали сил, сговорились и вместе ударили по Орде. Повезет вам - не станет Золотой Орды. Хорошо это?

- Хорошо! Что ж тут плохого.

- Трофеи большие возьмете. Гирей много коней и оружия возьмет. Его войско в полтора раза увеличится вскоре. А то и вдвое. А из врагов у него кто останется?