Сто лет криминалистики

Бёрнс, этого не могли отрицать даже его враги, создал в 1880 году успешно работавший отдел уголовного розыска Нью-Йорка, насчитывающий сорок сотрудников. Уже первое «достижение» сразу разоблачило его как человека, решившего использовать добытый тяжким трудом рядового полицейского опыт не только для успешной работы на стезе криминалистики, но и для личного обогащения. Зная, что район финансистов и ювелиров на Уолл-стрит является любимым полем деятельности воров и взломщиков, он посадил девять своих детективов в комнату на Уолл-стрит и создал запретную зону, так называемую мертвую линию. Каждый известный преступник, переступивший эту линию и проникший в район Уолл-стрит, тут же арестовывался. Естественно, особая забота о крупных финансистах щедро вознаграждалась. Плата за работу, которая и без того была его служебным долгом, ловко объявлялась как выигрыш на бирже. Но Бёрнса интересовали не только деньги, ему хотелось потягаться с Сюртэ и Скотланд-ярдом. Поэтому он оценивал работу своих детективов по числу арестов и успешных идентификаций преступников. Это явилось одной из причин того, что идентификации всегда уделялось большое внимание. Бёрнс также проводил «утренние парады» в тюрьме на Мальбери-стрит. Каждое утро в 9 часов перед собравшимися сотрудниками Бёрнса проходили все арестованные за предыдущие сутки. Детективы должны были запоминать их лица и уметь узнавать преступников, имевших прежде судимости.

Большим достижением криминалистики в США считалась коллекция фотографий преступников, созданная инспектором Бернсом в Нью-Йорке

Бёрнс ввел также фотографирование преступников. Если же уголовник сопротивлялся фотографированию, то его «успокаивали» мощные кулаки детективов. Бёрнс любил показывать одну фотографию, на которой была изображена подобная процедура. В 1886 году он опубликовал сборник «Профессиональные преступники Америки», в котором дал фотографии всех известных ему уголовников и описал методы их работы. Сборник, бесспорно, был важной для Америки попыткой создать своего рода «настольную книгу преступного мира», а также еще одной вехой на пути Бёрнса к славе. Напротив своего бюро, в большом зале, он оборудовал своеобразный музей и назвал его «таинственной палатой», которую умело рекламировал, приглашая туда журналистов и показывая публике. Стены музея были увешаны портретами преступников, ранее арестованных отделом уголовного розыска. В шкафах находились орудия взлома, оружие, отмычки, маски; с потолка свисала веревочная петля. Бёрнс любил проводить допросы в своем музее, чтобы арестованный видел безвыходность своего положения. Через четыре года после вступления на пост начальника отдела Бёрнс заявил: «В течение четырех лет до создания мною отдела уголовного розыска полицией было арестовано 1943 человека, которые были осуждены в общей сложности на 505 лет тюремного заключения. За четыре года нашей работы было арестовано 1324 человека, и приговорены они к 2428 годам заключения». Когда Скотланд-ярд оказался не в силах раскрыть преступления Джека Потрошителя, Бёрнс гордо заявил, что он-то наверняка поймал бы Джека Потрошителя, если бы убийца показался в Нью-Йорке. В 1894 году, попав в водоворот уже упомянутого скандала, Бёрнс говорил, защищаясь, что именно он позаботился об осуждении американских преступников почти на 10 000 лет тюремного заключения. Это, мол, больше, чем смогли когда-либо достичь Сюртэ и Скотланд-ярд, вместе взятые.

Скандал разразился из-за возмущения просвитерианина Паркхурста по поводу участия нью-йоркской полиции в доходах от борделей и притонов. Результатом явилось создание в 1894 году независимой комиссии, одной из первых подобного рода, которым в последующие годы довелось сыграть значительную роль в борьбе «лучшей части Америки» против деклассированных элементов в политике и полиции. Перед этой комиссией (носившей название Лексоукоммити) Бёрнс, хотя и сумел оправдать свое собственное необычное богатство, все же был вынужден признать, что в полиции существует правило терпеть притоны и бордели при участии в доходах от них и лишь тогда подвергать их ликвидации, когда деньги в полицию не поступают. Нью-йоркская газета «Уорлд» писала по этому поводу: «Если Бёрнс не знал, что годами происходило у него под носом, то, видимо, он слишком плохой детектив, чтобы идентифицировать лимбургский сыр, не попробовав его на вкус».