Читаем Сто лет минус пять (Юбилейный выпуск) полностью

Сто лет минус пять (Юбилейный выпуск)

Борис Дорианович Минаев , Женя Декина , Журнал «Октябрь» , Марта Юрьевна Антоничева , Руслан Сафербегович Омаров

Она спешит по берегу. И чем отчетливей Галя видит Зайку, тем быстрей становится ее шаг. Когда между ними остается только десять метров, Галя бежит и, добежав, падает на колени перед мертвой коровой. Грубо и хрипло спросив: «Да что же это такое, а?» – она опускает руки на мокрую ляжку Зайки – туда, где рыбацкий багор зацепил ее, вывернул мясо. «Да неужели б я тебя когда зарезала?» – спрашивает Галя и орет. Без стыда и без совести лежа грудью на костлявом боку коровы, она причитает, глядя на воду, и вдруг начинает верить в то, что под водой прямо сейчас лежит самая добрая земля, и черемуха там в цвету стоит сугробом, и земляника краснеет с двух боков сразу, а баба и деда счастливы там, потому что живут еще жизнью на чистом листе.

Владимир САЛИМОН
В преддверии зимы

* * *

Как на обломках самовластья живется? – спрашивали мыживущих в здании тюрьмы.И люди лыбились от счастья.Или от ненависти к нам,заезжим не по доброй воле –по делу службы господам:Как? Как? Обделались вы, что ли?Выглядывал в окно старик.Лохматые юнцы-подросткисосали пиво,ни на мигне выпуская папироски.Здесь был когда-то монастырь.Потом – тюрьма.Промчатся годы,и каменные рухнут своды.И образуется пустырь.

* * *

Прогалы в кронах,словно норырусалочьи среди ветвей.Прислушайся, их разговорыв грозу становятся слышней.Спешат укрыться на деревьях,торопятся занять места,как дети в многодетных семьях,они снуют туда-сюда.Мы их не видим.Духи лесанезримы, но в полночный частрещат, не выдержав их веса,стволы берез, пугая нас.

* * *

Лежа на спине в траве душистой,поднявшись на холм,смотря с моста –радостно,как будто Девой Чистойна небо душа твоя взята.Ощущенье легкости чудесной,словно от шипучки ледяной,словно нету тяжести телесной,мыслей, что довлели над тобой.Нет для достиженья высшей целиникаких существенных преград –ты летишь в красивом новом теле,устремивши ввысь бесстрашный взгляд.Выше птиц и звезд во тьме кромешной.Лучезарен, аки херувим,освещая путь улыбкой нежнойв небеса товарищам моим.

* * *

Давно таких не видел лиц –мальчишка, гладящий собаку,старик, кормящий булкой птиц,одетый в длинную рубаху.С такого написать портретАссизского Франциска можно,не расплескав небесный светиз глаз его неосторожно,не упустивши смысла словсвятого старца ненароком,не наломав при этом дров,чтоб нам они не вышли боком.И мальчика не позабыть,что к ближнему любовь прилежнощенку старается привить,чеша ему загривок нежно.

* * *

Наполовину скошен луг.Вторую половину лугакосить с чего бы это вдруг,зачем, с какого перепуга?Трава, достигнув своегопредела,не растет уж больше,но потеряться в ней легко.Потерянность – нет чувства горше.Оно становится поройсовсем-совсем невыносимым.Под мглистым небом,на сыройземле, пропахшей горьким дымом.