Сто один далматин

Мистер Милоу вышел из дома вместе с Понго и Дамкой. Миссис Милоу сопровождала Дамка, а белая кошка сидела у нее на плече. (Кошка тоже собиралась основать династию. Супруги Милоу обещали ей в мужья белого Персидского кота.)

В течение следующей минуты вся компания была дважды приятно удивлена. Сначала Дамка увидела грузовик и сказала: «О, это ведь чудо!» — и тут выскочил Стаффордширский Терьер. Дамке и Понго он крикнул: «Вот мы и снова вместе!», а сам бросился на грудь к мистеру Милоу.

— Это он так вас приветствует, — объяснил Джим, который стоял рядом с грузовиком.

— Да, верно, — поддержал его Билл. — Вы понравились нашему старому Боевому Тарану.

— А он мне, — вежливо ответил мистер Милоу, поднимаясь из сидячего положения.

Понго и Дамке удалось успокоить Терьера перед тем, как он засвидетельствовал свое почтение миссис Милоу. Тут произошло и второе удивительное событие. Подъехала большая легковая машина, из окон которой на Понго, Дамку и Пэдди с большим интересом смотрели люди. Вдруг в автомобиле началась суматоха, дверь распахнулась и наружу выпрыгнул огромный далматинец в рыжих пятнах. Он бросился к Пэдди. Это был давно потерянный ею супруг.

Его звали Принц. Людей в автомобиле очень тронула его привязанность к Пэдди, и они сразу предложили мистеру и миссис Милоу взять его к себе, тем более, что они уезжали за границу и оставляли его в приюте для собак. Принц очень обрадовался. Он не только оставался с любимой Пэдди, но и с первого взгляда определил, что его новые питомцы — очень хорошие люди.

Итак, ровно сто один далматинец отправились в Суффолк. Собаки сидели и выглядывали в окна, и те люди, которые видели их, посылали им приветствия, потому что о них так много было написано в газетах и они стали известны повсюду.

Вдоль дороги стояло много, много собак, ведь про их путешествие сообщили на Сумеречном Лае. Провожавшие собаки выкрикивали свои наилучшие пожелания, а далматинцы в ответ благодарно лаяли, так что внутри двухэтажного фургона было довольно шумно, но мистер и миссис Милоу не обращали на это внимания. Собачий лай оба супруга находили очень приятным.

Сначала Принц немного стеснялся. Тогда мистер Милоу сел рядом с ним и стал его пошлепывать. Большие собаки любят, когда их пошлепывают. (Шлепок должен быть достаточно сильным, но не слишком. Он должен доставлять удовольствие, а не боль. В этом отношении мистер Милоу был непревзойденным мастером.) Принц стал крутить хвостом, а потом нежно ущипнул мистера Милоу за ухо, что понравилось им обоим. С тех пор муж Пэдди окончательно почувствовал себя членом семьи.

Когда далматинцы прибыли в Димплинг, все высыпали наружу, чтобы приветствовать их, а Волкодав, полосатая кошка и Томми Томпкинс были в первых рядах. (Коровы ласково мычали на ферме, посылая свои приветствия издали.) Томми держал в руках свою голубую повозку, и Кроха даже позавидовала ему немного, но тут же утешилась. Ведь теперь она стала уже настолько большая, что ей не надо никакой повозки.

Белая кошка, превратившаяся в очаровательное ласковое существо (доброта и кошек делает добрыми), очень вежливо поздоровалась с миссис Ивушкой. С тех пор началась их крепкая дружба.

Наконец фургон подкатил к открытым воротам Адского Дома. Белоснежный дом с муслиновыми шторами на окнах отражался в пруде. Фасад дома все еще напоминал лицо, но теперь его выражение изменилось и стало очень приятным.

Нанни ждали их у раскрытых дверей дома, и стоило им переступить порог, как Нанни К.Мердинер спросила: — А вы видели телевизионную антенну на крыше?

Нанни Кок добавила: — Жаль, если она будет пропадать зря.

Тут мистер Милоу узнал, что обе Нанни страстно желают, чтобы на кухне появился телевизор, и не стал им возражать. Понго и Дамка очень обрадовались, ведь они знали, как скучает Кроха без телевизора.

Кроха провела много счастливых часов перед телевизором на теплой кухне. Но никогда, никогда она не смогла полюбить его так же сильно, как тот странный, безмолвный телевизор, который она смотрела в ночь перед Рождеством, когда малыши мирно отдыхали в необыкновенно уютном, незнакомом здании. Она часто вспоминала это здание и гадала, кому же оно принадлежит. Ей было ясно, что кому-то очень доброму, ведь не зря же перед каждой скамейкой лежали подушечки как раз такого размера, чтобы удобно было спать щенкам.

КОНЕЦ