Сто оттенков ночи

«Я тоже не думал, но выхода мне не оставили!»

Если не получится спасти женщину, виноватым в любом случае останусь я!

Глава 27

Ева

Оперировать маму будет Игнат. Несмотря на мою веру в этого мужчину и любовь, я тревожусь. Гоню от себя плохие мысли, но а вдруг…

Как мы потом будем жить дальше? Отец не должен был просить его! Но с другой стороны папа выбирал среди лучших кардиохирургов и остановился на Игнате. Выбор родителя одобрили и поддержали все коллеги на работе.

Мы не отдалились после того, как Ворон сообщил мне эту новость. Наши ночи наполнены страстью, вечера тихой романтикой, только смеха в доме не слышно. Мы даже улыбаемся не от души, будто берем эту радость в долг, оглядываемся неизвестно на что.

Завтра у мамы операция. Последние два дня я практически не спала. Ворон вечерами изматывал себя в тренажерном зале, затем уходил в кабинет. Я старалась его не тревожить. Мы оба понимали, как много стоит на кону: жизнь моей мамы и наше будущее.

Единственной хорошей новостью за последнее время стало увольнение нового преподавателя. Теперь цикл топографической хирургии нам будет читать Игнат. Он на это отреагировал равнодушно. Ворон принял решение уволиться из института, как только на его место найдут достойную замену. А я не отговаривала. Зачем? Воронов и так работает на износ.

Расписание занятий не изменилось, во вторник студенты приехали в городскую больницу. Многие на курсе знали, что завтра у моей мамы операция, поэтому старались поддержать. Находились рядом, отвлекали разговорами.

До начала занятий оставалось минут пять, мы стояли у кабинета, подпирали стены и о чем-то негромко беседовали. Игнат никогда не опаздывал, на часы можно было не смотреть. По коридору быстрым шагом шла Таня, за ней бежал Березов. Сзади Аслана шла девушка, но из-за его широкой спины не разглядеть кто это.

Поздоровавшись с подругой, я махнула Березову, подняла взгляд… На меня удивленно смотрела Альбина.

— Какая встреча, — пропела она, коварно улыбаясь. Оставалась ждать, что последует за этим. — А где Ворон? — оглянулась она, как мне показалось нервно.

— Игнат Валерьевич, еще не подошел, — ответила ей Оля.

— Как жаль. В кабинете я его тоже не застала. Ты же не возражаешь, чтобы я у него проконсультироваться по одному вопросу? — громко спросила Альбина, не сводя с меня злого взгляда.

Однокурсники принялись переглядываться, шептаться. Именно на это и рассчитывала Смолова. Стыдно мне не было, но перед подругами я чувствовала неловкость. Тане и Оле я должна была сказать сама.

— Я не возражаю, — дерзко, нарочито высокомерно ответила ей.

— Не думай, что надолго задержишься в любовницах Игната, — нанесла она ответный удар. — В его постели всегда было тесно, мне постоянно приходилось с кем-то толкаться.

Весь курс глядел на меня. Федя так и вовсе побледнел. По коридору шел Ворон. Запал Альбины на глазах сдулся. Быстро среагировав, она прикинулась доброй овечкой, вытащила из сумочки какой-то флакон и направилась навстречу Игнату.

— Это правды? — обвинительно прозвучал вопрос Тани.

— Я планировала поговорить с вами после операции, — спокойно ответила подругам. Гайдуков отошел от нас, ничего не сказав.

Пока Воронов, что-то разъяснял Альбине, крутя в руках лекарство, курс ополчился против меня. Мне припомнили оценку «отлично» за оперативную хирургию. Парни бросали в мою сторону удивленные осуждающие взгляды. Женская половина курса, приняла новость о том, что я сплю с преподавателем в штыки. Оля и Таня стояли рядом, безмолвно меня поддерживали, несмотря на то, что им не понравилась моя скрытность.

Попрощавшись с Альбиной, Игнат уверенной походкой направился к нам, открыл дверь кабинета и произнес:

— Входим!

За спиной кто-то достаточно громко произнести: — А Коршун-то нормальный мужик, тоже студенток трахает.

Парни дерзко прошли мимо преподавателя, губы некоторых из них кривила усмешка. Гайдуков и вовсе не вошел, развернулся и демонстративно ушел с занятий. Спина Ворона напряглась, лицо застыло холодной маской.

Дождавшись, когда все займут свои места, Коршун заговорил. Именно Коршун.

— С чего вы взяли, что вам позволено лезть в мою личную жизнь и высказывать о ней свое мнение?! Тут все взрослые люди?! — многие студенты кивнули. — Тогда запоминайте, взрослые люди! Интимная жизнь на то и интимная, чтобы никто в нее не лез! — в кабинете словно стало на несколько градусов холоднее, девчонки рядом со мной даже поежились. — С кем мне заниматься сексом, я решу без вас! Ева не просто студентка, с которой я сплю, она моя невеста! Не объявлять вам до конца цикла — было моим решением. Еще раз увижу подобную демонстрацию, поговорим по-мужски, — предупредил он, обводя парней жестким угрожающим взглядом. — Больше уважение к чужой жизни, ребята! — это уже касалась девушек. — А теперь записываем…

— Как ты с ним только живешь? — Олю передернуло, но видно, что после «пламенной» речи, всех отпустило, даже моих подруг, ведь меня при всех назвали невестой.