Сто первый мир

“Когда окажешься в поезде, не покидай купе. Остерегайся проводника. Выходи на станции Равенсмор. Запомни: Равенсмор”.

“Здравствуй, психическое расстройство, – подумала Саша. – Приятно познакомится”.

Шипение и тарахтение Разносчика тем временем достигло апофеоза. Однако вместо того, чтобы атаковать, он вдруг весь затрясся и… исчез. С легким хлопком и едва уловимым запахом гари, точно этот мир выбросил его как гнилое яблоко из корзины.

Несколько секунд Саша стояла неподвижно.

– И книга тоже? – наконец удивленно спросила она, склонившись, чтобы рассмотреть вмятину на снегу. – Ну дела…

А затем исчезла и сама Саша. Она почувствовала, как воздух сжимается вокруг, как пространство выталкивает ее, словно Сашино тело – это снаряд в пневматической винтовке.

“Вот и все, – опустошенно подумала девушка. – Разносчик сказал: “Аннигиляция донора”, видимо, я и есть донор… Только чего именно? И для кого?”

Перед глазами потемнело. Нет, Саша не летела сквозь туннель к свету, и ангелы не играли для нее слащавые песни на серебряных дудочках. Смерть пришла к ней в виде огромного черного нечто, которое просто накидывает душное одеяло на неудачливого чтеца. И душит, душит, душит, пока твое тело не иссыхает, пока все жизненные силы не покидают его. Пока не остается лишь чистое сознание.

“Аннигиляция донора? Это же просто! – Саша с удивлением обнаружила, что знает ответ на свой вопрос. – Я донор эмоций для существа из другого мира! У которого по каким-то обстоятельствам эмоций нет. Боев вырвал одну страницу, чтобы спасти меня, но на самом деле, он меня убил. Я сгинула, и теперь нахожусь в месте, где нет ни времени, ни пространства…”

Саша ощущала себя тонкой веточкой, плывущей среди бесконечности. Дрейфовать вот так было даже приятно: не надо ничего делать, ничего решать. Ты просто существуешь до поры до времени и все.

– И ты так легко с этим смиришься? – неожиданно безмятежность в голове Саши прорезал все тот же детский голос. – Разносчик аннигилировал тебя, но ты не мертва. Просто попала в Немирье.

– Кто это говорит?! – возмутилась девушка. Слишком уж вредный был этот голосок для простой шизофрении.

– Кто, кто… совесть твоя! Давай-ка соберись, Саша! Не время расслабляться!

Саша с трудом открыла глаза. Все ее тело, каждая клеточка была высушена, точно кто-то взял трубочку и выпил из нее все соки разом. Шершавым языком она ощупала небо изнутри: так непривычно, словно этот мумифицированный организм принадлежал кому-то чужому.

– Ааакхр, – прокряхтела она, тяжело приподнимаясь на локтях. Саше казалось, что она слышит, как хрустят суставы, как вытягиваются с треском сокращенные мышцы. Она попыталась сесть, но тут же ударилась и без того чугунной головой обо что-то твердое.

– Мать твою! – выругалась она, опускаясь обратно. – Пить…

– Лежи, лежи, – успокаивающе произнес голос. – Просто не засыпай, иначе пропустишь станцию! Я ведь сказал тебе, где выходить?

– Равенсмор, – странное слово засело в голове, раскалывающейся как во время того единственного похмелья в жизни Саши. – Где я?

Вытянув руку вверх, она коснулась потолка. Он легонько вибрировал, как и поверхность, на которой она лежала. Кстати, поверхность была довольно мягкой и даже с подушкой. А еще с застиранной наволочкой, пахнущей хлоркой.

– Неужели не узнаешь? – голос невидимого собеседника словно ухмылялся.

С мучительным трудом перевернувшись на живот, Саша уставилась на надпись, которой никак не могло быть здесь, по ту сторону жизни.

“Аварийный выход. Окно не открывать!”

– Я что, в поезде что ли?! – она вновь села, но на этот раз аккуратно рассчитав расстояние до верхней полки.

– Ага. Сейчас мы в Немирье, – бодро пояснил голос. – Поэтому не выходи из купе и не смотри в окно. Бутылка с водой под твоей кроватью.

На ощупь найдя стоящую на полу пластиковую бутылку, Саша осушила ее в один заход. Жидкость разлилась по ее телу, наполняя каждую клеточку – казалось, лучшего ощущения в жизни просто не бывает!

– А почему в окно не смотреть? – вопреки предупреждению, Саша с болезненным любопытством прижалась к стеклу. – Там все равно ничего не видно.

За окном действительно была чернота, как самой темной ночью где-нибудь в Сибири.

– Нуу, это пока. Мы будем проезжать через множество разных миров, – отозвался голос, явно мальчишеский, как теперь могла различить Саша. – Некоторые из них настолько пугающие для обычного человека, что могут свести его с ума.

– Кажется, я уже, – тихонько пробормотала Саша. – Голоса вот всякие слышу…

Теперь, выглядывая в окно с надписью “Аварийный выход”, Саша словно видела какое-то движение там, в темноте. Эта тьма жила, двигалась и дышала, словно единый организм. Она опутывала поезд мягким коконом, она заглядывала в окно, но до поры до времени вела себя тихо.

Ощутив, как становится не по себе, Саша отвернулась от окна.

– Но если мы в Немирье, почему поезд выглядит как какой-нибудь типичный Москва-Абакан?