Здесь чудо отождествления времен явлено в материи весьма низкой, неизысканной, воплощено в страданиях молодого «пубертата», и это очень важно для поэтики Гандлевского. Дух веет, где хочет, стихи растут из известных всем неблагообразных сред – этим нельзя управлять, невозможно подвергать анализу. Всего только и необходимо – тщательно и честно воспроизвести главное из прошлых дней, запавшее в память, вопреки позднейшим прозрениям и разочарованиям, в соответствии с эстетическим ракурсом критического сентиментализма. Именно этим на протяжении многих лет и занимается русский лирик Сергей Гандлевский.
Два стихотворения // Знамя. 2000. № 1.
Два стихотворения // Знамя. 2000. № 9.
Порядок слов: стихи, повесть, пьеса, эссе. Екатеринбург: У-Фактория, 2000. 431 с.
Два стихотворения // Знамя. 2001. № 12.
Двадцать девять стихотворений. Новосибирск: Артель «Напрасный труд», 2001.
Найти охотника: Стихотворения. Рецензии. Эссе. СПб.: Пушкинский фонд, 2002. 218 с.
Два стихотворения // Знамя. 2004. № 1.
Синий свет: Стихи // Новый мир. 2005. № 6.
Два стихотворения // Знамя. 2006. № 1.
Четыре стихотворения // Знамя. 2007. № 1.
«Ни сика, ни бура, ни сочинская пуля…» // Знамя. 2007. № 5.
«О-да-се-вич?» – переспросил привратник…» // Знамя. 2007. № 7.
«Очкарику наконец…» // Звезда. 2007. № 12.
Некоторые стихотворения: новые и избранные. СПб.: Пушкинский фонд, 2008. 48 с.
Опыты в стихах. М.: Захаров, 2008. 160 с.
Два стихотворения // Знамя. 2009. № 1.
Стихотворения. М.: Астрель, Corpus, 2012.
Марианна Гейде
или
«Ночью коридор становится вдвое длинней…»
Необходимо сказать сразу и с последней прямотой: Марианне Гейде подвластно в словесном ремесле очень многое – мало кому иному доступное. В ее стихах – один и тот же, с полуслова узнаваемый строгий и мощный порыв за пределы обыденного видения, прочь от привычных контуров самоощущения и восприятия внешней стороны вещей. Провидеть мир до себя и без себя, присвоить зыбкую интуицию чувства, освобожденного от персонального носителя, звука – самого по себе, никаким материальным предметом не исторгнутого и ничьим ухом не уловленного.