Сто причин ответить «нет»

С невыносимой медлительностью Паркер обхватил браслетом ее щиколотку, и Уитни впилась ладонями в край стола, затрепетав. Осторожно застегнув украшение, Крис провел пальцами вдоль цепочки и поднялся, пряча руки в карманы серых брюк. На его губах блуждала теплая улыбка.

— У мифического народа данну такой ритуал означал бы, что мы теперь женаты, — сказал он.

Уитни игриво вскинула бровь.

— Значит, впереди у нас брачная ночь?

Он не оценил замечание и наградил ее тяжелым, железобетонным взглядом, мол, ну и шуточки у тебя, Майлз. Она и сама пожалела, что брякнула такое. Мысли вслух. Мечты. Нужно было срочно пошутить получше, но ничего путного на ум не пришло. Крис тоже промолчал. И в этот момент между ними родилась странная неловкость. Непонятное смущение. Желание отвести взгляд, рассмеяться на нервах.

Уитни спрыгнула со стола и большими глотками выпила кофе, глядя куда угодно, только не на Криса.

— Готова?

Она кивнула и сделала шаг в сторону выхода. Крис тоже сделал, и они умудрились столкнуться, сначала по пути в прихожую, потом — у порога. Столько дней жили, как две параллельные линии, и вдруг не могли разойтись нормально.

Бессмыслица какая-то.

В итоге, на ранчо к родителям Уитни добралась в плавающем состоянии нестабильности. Она не понимала, что с ней происходит. Может, заболела? Или это не простуда, а аллергия на Паркера? Симптомы накопились за июнь и дали о себе знать: головокружение, слабость в теле, повышенное сердцебиение, а теперь дезориентация в пространстве прибавилась — вот и накрыло. Если так, то уют родного дома обязательно исцелит. Аромат свежескошенной травы и медовые нотки полевой ромашки всегда умиротворяли в минуты тревоги.

Не загоняйся, Уитни, — бодрил теплый летний ветер, но браслет обжигал щиколотку, и было не по себе от этой новой тяжести.

Папа готовил завтрак. Будучи чемпионом мира по многозначительному молчанию, он не стал комментировать фиктивную помолвку, но, вынимая из духовки запеченные в омлете сосиски и бекон, спросил:

— Помнишь, пару лет назад мы разговаривали о контрацепции?

— Папа!!! — взвизгнула Уитни, радуясь, что Крис ушел с мамой в конюшню.

— Помнишь или нет?

— Ты издеваешься?! Помню, конечно. Ты мне брошюру о ранней беременности подарил.

— А ты прочла?

— Нет, самолетик из нее сделала, — закатила глаза Уитни. Она забрала поднос с чаем и кофе и отправилась на террасу в сопровождении двух далматинцев.

Со стороны садовой дорожки раздались голоса Криса и мамы. Обсуждая конный спорт, они остановились рядом, и снова непривычное ощущение неловкости захватило. Уитни широко улыбнулась и сцепила руки за спиной, гадая, что бы полезного сделать. Гениальных идей было ноль. Крис попытался ее обойти, но не получилось: магнитило сегодня с жуткой силой.

— Ой, я… подожди… нет, — они топтались на месте, покачиваясь, как два маятника, неспособные разминуться. Тогда Паркер приказал:

— Замри.

Уитни послушно оцепенела, а он обхватил ее двумя руками и переставил, как куклу, чтобы не мешала воспитанным людям за стол сесть. От этого, казалось бы, незначительного соприкосновения, давление подскочило. Она даже пискнула, как мышонок.

Да что с тобой, Уитни?! Выпей ромашки и успокойся!

Она приложила ладонь ко лбу. Температуры вроде бы нет…

— Пахнет божественно, — похвалила мама, когда папа принес завтрак, но Уитни не могла есть. Она смотрела, как ест Паркер. Он то и дело бросал на нее вопросительные взгляды, мол, какого черта, Майлз, не пялься на меня, это неприлично! Но она будто приросла к нему глазами. В итоге, и завтрак, и общение с родителями пролетели мимо, как бумажный самолетик, сделанный из брошюрки по ранней беременности.

Мама терпеть не могла бессердечную леди Паркер и поддерживала Криса в авантюре с помолвкой, но к концу визита ее настроение изменилось: в живых светлых глазах мамы появилась мрачная настороженность.

— Ты уверяла, что у вас фиктивные отношения, — прошептала она недовольно на прощание.

— Да, так и есть.

— Нет, не так. Он тебе не безразличен.

Уитни испугалась. Холодным потом обдало. Осознание прокатилось внутри раскатом грома. Я снова безответно влюбилась.

Нет, нет, нет! Только не это.

Она истерично рассмеялась.

— Не придумывай, мам! Это же Паркер, ты что? У нас обычный договор об обмене услугами.

Но Летицию Майлз провести не удалось.

— Послушай, милая, — с сожалением произнесла мама. — У Криса большое будущее, но вряд ли там найдется место для такой семьи, о которой ты мечтаешь. Ты никогда не будешь для него приоритетом. Представь, что ты — жена политика. Вздрогни, перекрестись и беги, детка. Ты отдашь свою жизнь человеку, который не отдаст тебе свою взамен.

В этом предупреждении настолько четко отразились страхи самой Уитни, что она не нашлась с ответом и лишь растерянно кивнула, рухнув с небес на землю. Какой вообще смысл мечтать о Паркере? Он ведь ясно дал понять, что ничего серьезного не будет, и даже по поводу несерьезного он определенно передумал, включил мозги, как и положено взрослому человеку.