Сто причин поверить

Тень улыбки, тронувшей его губы, в самом деле не поддалась бы описанию. Она была бесподобной. Зря она на Сашку наезжала и просила быть осмотрительнее и осторожнее. Мужик ей достался зачетный! К слову, он успел натянуть на голый торс тесную футболку небесного цвета, удивительно подходящую его голубым глазам.

– Я могу войти? – спросила Настя.

И тут же про себя подумала, что он распоряжаться квартирой ее подруги не может. Он тут не хозяин. А просто сожительствует с Сашей. Зловредная мысль, конечно. Но надо было как-то разбавлять сиюминутное восхищение его внешностью.

Он попросил ее не разуваться, хотя Саша этого терпеть не могла. И держала для подруг тапочки. Повел на кухню – просторную, модную, чистую. После своей съемной квартиры Насте всегда здесь бывало неуютно. Она все время боялась что-то уронить, разбить, запачкать.

– Чай, кофе? – предложил гостеприимный «хозяин».

Она отказалась от всего. Отодвинула стул от стола. Уселась поудобнее.

– Хотелось бы поговорить, – глянула она на летчика Гришу вежливо, но требовательно. – Вы что-то видели?

– Я наблюдал эту пару почти год. Точнее, их скандалы. – Он взял со стола чашку. Поднес ко рту. – Они орали, не стесняясь.

– Кто кому предъявлял?

Настя сделала вид, что пишет что-то в своем телефоне. На самом деле она подло и преступно фотографировала летчика.

– Женщина ревновала мужа. Уверяла, что у него есть любовница и ребенок на стороне.

– Он как реагировал?

– Отрицал. – Гриша поставил чашку обратно на стол. Сел напротив Насти. – Но он врал.

– В смысле?

– Я видел его не раз с какой-то посторонней женщиной и ребенком. Знаете, когда обращаешь внимание, то можно многое заметить.

– А вы обращали внимание?

– Да. Пара заявила о себе громкими скандалами, повторюсь, почти год назад. С тех пор все шло по нарастающей. А в последние несколько дней они начали бить посуду. Звон стоял на весь микрорайон, наверное.

– Но без рукоприкладства?

– Не видел. Не заметил. И синяков на них тоже. Мы все тут в один магазин ходим. И с девушкой этой часто сталкивались. Синяков на ней не было.

Настя уже записывала.

– А описать женщину с ребенком можете?

– Молодая. Высокая, черноволосая. В сарафане обычно. Один фасон, но цвет то желтый, то серый. Сегодня была в сером.

– Сегодня? Где была? – насторожилась Настя.

– У погибшей в гостях. Я так понял, она пришла к ней, чтобы поведать ей правду, раз их общий мужчина не решается. – Он опустил взгляд, тяжело вздохнул. – Она пришла примерно в четверть девятого. Мы вместе с ней шли по двору. Я как раз вернулся с рейса.

– С рейса? – удивленно будто бы моргнула она. – Вы?..

– Я летчик.

– О, понятно. – Настя покивала. – Итак, она вошла в их подъезд и…

– Я поднялся к себе. Открыл балкон. Я все-гда так делаю. И тут ор. Скандалили две женщины. Громко кричали. Разобрать слов не было возможности. Я и не вслушивался. Потом я пошел в душ, когда вышел, сделал себе чай и вышел на балкон. И эта женщина как раз перелезала через перила. А потом сразу прыгнула. Все произошло так стремительно, что я даже не успел ей крикнуть, чтобы остановить. Ужас! – закончил он и замолчал.

Она все записала в разделе заметок и попросила у него документы. Он принес паспорт без заминки. И действительно оказался Григорием Артюховым, ее ровесником. Тридцать пять ему стукнуло в январе. Придраться было не к чему, но она все же попыталась.

– Вы тут один живете? Вы прописаны, я заметила, не в Москве.

– Нет, я тут живу не один, а со своей девушкой. И это ее квартира. Но прошу вас ее не беспокоить. Она не имеет к происшедшему никакого отношения. Саша – замечательный человек. Много работает. И поэтому…

– Я поняла, – подавила довольную улыбку Настя. – Если понадобится, повторите все то, что вы мне рассказали?

– Несомненно, товарищ капитан.

Глава 4

Смотров наблюдал за ее перемещениями по кабинету, как кот за синицей. Он давно уже собирался выйти за окно покурить и даже сигарету заложил за ухо, но все медлил. Смотрел, как она достает новую папку, пробивает дыроколом протоколы допросов и бумаги по осмотру места происшествия. Как подшивает все это в новую папку.

– Вот скажи мне, Уварова, чем ты сейчас занимаешься, а? – не выдержал он, уже занося ногу над подоконником.

Подоконники, к слову, в их кабинете были очень низкими – полметра всего от пола. Словно строители заранее знали, что найдутся желающие выбраться на бетонный козырек.

– Я подшиваю бумаги, товарищ майор, – спокойно ответила Настя.

– А до этого что ты делала?

– До этого? – Она нахмурилась, делая вид, что размышляет. – Ехала по пробкам на работу. Восемь баллов пробки, товарищ майор.

– А до этого, Уварова, ты была в кабинете дознавателя и уговаривала ее повременить с отказом в возбуждении уголовного дела. Это я тебе напоминаю, – пояснил Смотров, вытащив сигарету из-за уха и разминая ее пальцами. – И у меня вопрос, Уварова… Ты что, дура?

– Никак нет, товарищ майор. Я не дура. Я просто попросила ее повременить. Поскольку считаю, что Ингу Мишину довели до самоубийства. И свидетель тому имеется.