Сто рассказов мудрости

Как известно из другого повествования, глава школы часто жаловался правителю города Алеппо, что Мевляна нередко исчезал из своей комнаты в полночь. Градоправитель Камалуддин потерял покой из-за этих повторных известий о ночных исчезновениях Мевляны. И он твердо решился выяснить, что там было на самом деле. Однажды ночью, когда пробило полночь, заметили, как Мевляна выходит из школы, и Камалуддин крадучись пошел вслед за ним. Когда они добрались до городских ворот, ворота сами отворились, и Мевляна, выйдя за пределы города, беспечно зашагал по направлению к мечети Авраама Халилура Рахмана. И вот Камалуддин увидел перед Собой здание с белым куполом, полное странных человеческих фигур в зеленых плащах. Лицезреть сонм им подобных Камалуддину в жизни не доводилось. Он увидел, как эти странные нездешние люди творили земные поклоны Мевляне. Зрелище оказалось превыше его сил, и градоправитель пал без памяти и пролежал в бессознательном состоянии далеко за полдень этого дня. Когда он очнулся, то не обнаружил ни здания с куполом, ни собрания людей, бывших там ночью. В расстройстве ума скитался он по пустыне в течение всего дня, пока его не обволокла ночная тьма. В таком состоянии духа он оставался два дня и две ночи. Поскольку воины городской стражи не видели градоправителя целых два дня, они, конечно, встревожились о безопасности начальника. На его розыски пустился отряд, руководствуясь тем указанием, что несколькими днями раньше Камалуддин справлялся в школе насчет ночных хождений Мевляны и, вероятно, последовал за ним, когда тот направился к наружным городским воротам. Стремглав стражники полетели к воротам и рассеялись по пустыне за пределами города, и один из них за день исскакал всю пустыню в поисках Камалуддина. Случайно он заметил Мевляну, тоже бредущего окрестностями, а Мевляна, имея предузнание того, что они ищут, велел им идти к мечети Халила.

После долгих розысков поисковый отряд нашел правителя в состоянии истощения, томимого жаждой и усталостью. Его напоили и накормили. Вернувшись к жизни, он спросил у своих людей, кто сообщил им, где он обретается; в ответ на это ему было сказано, что человеком, кто уведомил о месте его пребывания, был Мевляна. Камалуддин, ни слова не сказав своим воинам о том, что он пережил, сел верхом и отправился назад в Алеппо.

Под сильным впечатлением от увиденного градоправитель задал пир в честь Мевляны, на который явилось великое множество народу, и ненавистники Мевляны были посрамлены. Но видя, сколь огромное число людей к нему приходит, не имея притом желания прослыть столь широко, Мевляна отправился на юг в город Дамаск. А поскольку Султан Азизуддин Руми Бадруддин Яхья, глава города Дамаска, уже писал Камалуддину, градоправителю Алеппо, приглашая Мевляну в свои пределы, то и принял его (Мевляну) с большими почестями. Камалуддин из Алеппо уведомил также градоправителя Дамаска обо всем, что стало ему открыто о духовных достижениях Мевляны во время пребывания последнего в Алеппо.

Сеид Бурхануддин передает Руми сокровенное видение

Повествуют также, что шейх Салахуддин, да будет Бог им доволен, сказал, что довелось ему (шейху) один раз пребывать в присутствии святого Божественного сеида Бурхануддина, и умонастрой был на созерцание, когда святой, говоря о Мевляне Джалаледдине Руми и превознося его превосходство в сфере мистичес-ких знаний, сказал: «Когда я знавал дни превеликой славы, когда был ученым наперсником3 султана, двадцать и более раз, взяв юного Мевляну к себе на плечи, в мистической обстановке «возвышения духа» я восходил на наивышнее небо, и таким образом он (Мевляна) взошел на столь неоспоримую ступень сокровенного проницания, и на сей счет он немало обязан мне». Когда этот рассказ дошел до Мевляны, он заметил: «Это было так, и воистину еще сто тысяч раз так. Моя благодарность этому роду несметна».

Монахи Земель Сис

Передают также со слов шейха Синануддина Ак-Шахри Кулахдоза – а он человек значительных духовных достижений, – что когда Мевляна был на пути в Дамаск, и караван достиг земель Сис, путники раскинули шатры в местности, в которой обосновались некие эксцентричные монахи, упражнявшиеся в сверхъестествен-ном искусстве магии, особенно же, посредством магических знаний и волхвований, предсказывавшие грядущее. Волшба их приносила хороший доход.

Едва завидев Мевляну, они, желая произвести на него впечатление, заставили одного юнца подняться в воздух и повиснуть, стоя меж небом и землей.