Сто рассказов о войне

Ушли вперед танковые армии, а в тылу у советских войск, под городом Шпрембергом, еще оставались фашисты. Они нажимали на правый фланг войск маршала Конева, были хорошо вооружены и представляли большую угрозу. Здесь в числе других против нас сражалась и танковая дивизия «Охрана фюрера». Уже встречались войска маршала Конева с дивизией. Было это в первый же день прорыва неприятельской обороны на реке Нейсе. Немало тогда хлопот доставила фашистская дивизия.

Окружили наши войска врагов. Окружили, зажали в стальное кольцо. Не уйти из кольца фашистам.

Командовал разгромом фашистской группировки генерал Лебеденко.

— Ну, как «Охрана фюрера»? — поинтересовался после сражения маршал Конев.

— Уничтожена, товарищ маршал! — отрапортовал Лебеденко.

— Ну что ж, — сказал Конев. — Раз уничтожена охрана фюрера, значит, дело теперь за самим фюрером.

ШТУРМ МЮНХЕБЕРГА

Небольшой городок Мюнхеберг. Лежит он на полпути между Зееловом и Берлином.

Через Мюнхеберг на Берлин шел танковый корпус полковника Бабаджаняна. Однако подойти к Мюнхебергу оказалось очень сложно. Кругом леса. Лишь одна дорога проходит с востока к городу. Вся она заминирована. Каждый метр на ней простреливается фашистской артиллерией. В придорожных кустах притаились фаустники. В руках у них фаустпатроны — гранаты очень большой взрывной силы. Выстреливались фаустпатроны из особого ружья и пробивали любую броню на танках.

Нелегко по такой дороге прорваться к Мюнхебергу. Почти невозможно. Дорога узкая. Подобьют фаустники головной танк — идущие следом вынуждены остановиться. Положишь здесь весь танковый корпус, но так и не возьмешь Мюнхеберг.

Что же делать?

Командир корпуса полковник Бабаджанян нашел выход.

— Ломай лес! — подал команду Бабаджанян.

Свернули танки с дороги в лес. Повалились под ударами брони осины и ели. Подминают танки кусты, рассекают лесные чащи. Чем глубже в лес, тем деревьев больше. Плохо видно в лесу танкистам. Мешают стволы деревьев. Заслоняют просветы кусты и чащи.

Прошло очень немного времени, и здесь, в лесу, появились фаустники. Укрываются они за стволами деревьев, прячутся в любой ложбинке, любом овражке. С деревьев стреляют по танкам. Бой есть бой — выходят из строя танки.

В любом деле критик всегда найдется. Так и сейчас:

— Эх, не учел Бабаджанян!

— Поторопился Бабаджанян!

— Может, назад вернуться?

— Вперед! Вперед! — командует Бабаджанян.

Оказывается, предусмотрел Бабаджанян возможность лесного боя. Выслал вперед мотострелков. Едут стрелки, прочищают лесные дебри. Сбивают с еловых ветвей фашистов. Из автоматов к земле пришивают противников. Все легче и легче идти танкистам. Все реже и реже огонь врагов. Вот и лес поредел. Вот и Мюнхеберг впереди.

Вышли вперед танкисты. Ворвались в фашистский город.

Сразу пошли разговоры:

— Наш-то, того, обхитрил фашистов.

— Молодец Бабаджанян!

— Голова Бабаджанян!

После завершения Великой Отечественной войны Герой Советского Союза Амазасп Хачатурович Бабаджанян еще долго служил в рядах Советской Армии. Он стал генералом, а затем и маршалом бронетанковых войск.

ПУСТОЕ МЕСТО

Быстро наступают наши войска. Битва идет на земле и в небе. Герхард Кюттель, летчик фашистского истребительного флота «Райх», в составе своей эскадрильи вылетел для отражения атаки советских бомбардировщиков на Берлин.

Кюттель в авиационном деле не новичок. Десятки воздушных боев за плечами у Кюттеля. Две фашистские награды — два Железных креста украшают грудь. Старшим летит он в группе.

Одного лишь боятся фашисты — встречи с советскими истребителями.

Чего боялись, то и случилось.

Перехватили фашистов советские истребители.

Завязался короткий, но жаркий бой. Разбиты в бою фашисты. Целым лишь Кюттель один остался.

Возвращается летчик на аэродром. Вот и знакомый лесок. Вот и знакомое поле. Быстро идет на посадку. Коснулись колеса бетонной дорожки. Закончил пробег самолет. Развернулся Кюттель. Рулит на стоянку.

Рулит. Смотрит: то и не то — непривычное что-то на аэродроме. Люди в советской военной форме.

Быстро наступали наши. Пока находились фашистские летчики в небе, пока сражались с советскими истребителями, заняли фашистский аэродром советские части.

Не растерялся Кюттель. Быстро нажал на газ. Благополучно поднялся в небо. Пришел в себя. Соображает.

Решил он лететь к соседям. Вот и знакомый изгиб шоссе. Вот и знакомый овражек у аэродромного поля. Вот и взлетная полоса. Зашел на посадку Кюттель. Убрал газ. Планирует.

Коснулись колеса бетонной дорожки. Сбавляет машина скорость.

Смотрит Кюттель: то и не то. И верно, не то. Открыли с аэродрома стрельбу по Кюттелю. Понимает Кюттель: и здесь уже русские части.

Снова поднялся в воздух. К более дальним летит соседям. Но и эти соседи уже не соседи. И здесь обстреляли Кюттеля. Летал к четвертым, летал к пятым — всюду не лучше. Всюду один прием. Наступают советские армии. На родной, на немецкой земле нет для Кюттеля больше места.

Что же дальше случилось с Кюттелем?