Сто сорок бесед с Молотовым

– Конечно, он способный человек, но в больших делах плохо разбирался. И плохо умел пользоваться марксизмом. Классовой жизни не понимал.

… Говорили о писателях – Ю. Бондареве, В. Распутине, Б. Исаеве… Я сказал, что собираюсь в Афганистан.

– Обязательно зайди и расскажи!

Это последнее, что я от него услышал.

Все.

30.04.1986

«140»

Как обычно, на чистой странице дневника я написал номер следующей встречи – 140-й. Красным карандашом. Но красное пришлось обвести черным. 140-я – были похороны…

Летом он заболел – воспаление легких. В июне отвезли в Кунцевскую больницу. Там он и умер 8 ноября 1986 года в 12 часов 55 минут. Лег, как обычно в это время отдыхать и не проснулся.

Легкой жизни я просил у бога,

Легкой смерти надо бы просить…

Хоронили его 12 ноября.

В «Известиях» и «Вечерке» было кратко:

«Совет Министров СССР с прискорбием извещает, что 8 ноября 1986 года на 97-м году жизни после продолжительной и тяжелой болезни скончался персональный пенсионер союзного значения, член КПСС с 1906 года Молотов В. М., бывший с 1930 по 1941 год Председателем Совета Народных Комиссаров СССР, а с 1941 по 1957 год – первым заместителем Председателя Совнаркома СССР и Совета Министров СССР.

Совет Министров СССР».

В десять утра на улице Грановского стали собираться люди. Поехали на автобусах в Кунцево. Траурный зал № 1. Здесь было человек 200, и еще много стояло на улице. На Новодевичьем кладбище я видел много знакомых. Пришли родственники Сталина, Артема-Сергеева, Подвойского, Тевосяна, Булганина, Кагановича, Микояна… Публику охрана не пропускала.

Молотов лежал в красном гробу, в красных гвоздиках – пароль большевиков. Темно-синий костюм, серый галстук, белая рубаха. Лицо сильно изменилось, осунулось. Стояло четыре венка: от Совета Министров, от дочери и зятя, от внуков и правнуков, от друзей и близких. На подушечках – золотая звезда Героя Социалистического Труда № 79, четыре ордена Ленина, орден «Знак Почета» и четыре медали: «За оборону Москвы», «За победу над Германией», «За доблестный труд в Великой Отечественной войне» и «800 лет Москвы».

Рядом, в соседнем зале, который поменьше, лежала в гробу какая-то старушка в платочке…

Траурный митинг был недолгим. Разрешили выступить четверым: Стаднюку, ветерану крейсера «Молотов» Е. Стругову, племяннику Молотова В. Скрябину и мне.

Представитель Управления делами Совмина закрыл митинг, и мы вынесли гроб к машине. Облепили фотокорреспонденты. Много было иностранных. Золотую звезду на подушечке нес народный герой знаменитый летчик Г. Байдуков.

На кладбище шофер стал подавать автобус с гробом к трибуне, где обычно произносят последние речи, но некто начальственным тоном и в то же время как-то испугано и спешно стал заворачивать его вправо. Гроб установили на катафалк и повезли к могиле. Голова тряслась на сморщенной шее. Холодный лоб, седые усы…

Кто-то из толпы заметил:

– Эти похороны обойдутся дороже, чем указ по алкоголизму!

Хоронили и поминали за счет государства.

В день его смерти на квартиру и на дачу приезжали компетентные товарищи и увезли с собой два чемодана бумаг и фотографий…

На даче в Жуковке быстро появился новый хозяин. Я приехал туда забрать конторку, за которой работал Молотов. Она валялась на складе у коменданта. Никому не нужная. Девушка, открывшая склад, сказала:

– Таких, как Вячеслав Михайлович, у нас на участке не было. Никаких просьб, тем более, требований, капризов. Ни ковров, ни люстр, никакой роскоши…

На даче в Жуковке Молотов прожил с 8 июля 1966 года по 27 июня 1986 года

– До последнего дня он старался все делать сам, – рассказывала Татьяна Афанасьевна Тарасова, домработница. – Очень волевой человек. Уже почти не мог ходить, а на прогулке стремился дойти до шестого столба. Бывало скажешь:

– Давайте до четвертого, Вячеслав Михайлович!

– Нет, до шестого!

Среди листочков, исчерканных в последние дни корявым почерком, есть один, где намечены тезисы, над которыми он собирался поработать:

«1. Основной принцип социализма (в отличие от коммунизма) – выполнение установленных обществом норм труда.

2. Коммунистическая партия – партия рабочего класса (Не всего народа).

3. Демократия при социализме».

К этим вопросам он возвращался не раз за годы наших встреч. Видимо, ему хотелось побеседовать по проблемам социализма и с нынешним руководством, и он сказал как-то домработнице:

«Позвоните управделами Совмина Смиртюкову. Попросите, чтоб Горбачев нашел возможность поговорить со мной».

Не получилось.