Сто тысяч добрых дел. Рассказы

– На меня никто не жаловался? – не то спрашивала, не то утверждала она неуверенным голосом. – Объясните, почему вы все меня игнорируете?

Марк не стал ходить вокруг да около.

– Послушай хотя бы минутку. Не тараторь. Мы уже тебя наслушались! Всё равно не разбираешься в политике, а лемуры и долма нам здесь не нужны! Только вот что… Приехав сюда, ты изменила нашу жизнь, так что нам стало плохо.

– Как плохо? – удивилась практикантка. – Я приехала всем вам помочь. Привезла лекарства. То, что их мало… Это же не от меня зависит. У нас и в городской больнице кроме бинтов и зелёнки ничего нет. А тут хотя бы аспирин, немножко корвалолу, пилюли от поноса… Давление можно измерить. Вот, вы считаете, что я ничего не умею, а одна моя знакомая не знает как градусник поставить, хотя и капитан женской команды по регби и выиграла серебренную медаль. А ещё она…

– Ты опять за своё, – прервал болтушку бывший аккордеонист. – Дело не в отсутствии таблеток и не в том, что ты не можешь простой укол сделать. Всё из-за снов.

– Снов? – переспросила Ола. – Я не понимаю.

– Как ты появилась, нам стали сниться сны.

– Что же в этом странного, и, при чём тут я?

– До тебя никому из нас уже давно ничего не снилось, а тут каждую ночь мы видим себя молодыми, в окружении родных… И еще – много, много солнца! Может, ты сама не желая, заразила нас фантазиями или мечтами?

Вероятно, случилось чудо. Неиссякаемая трещалка молчала. Не знала что сказать…

– Разве это плохо? – наконец, спросила она.

– Мы просто не можем так дальше жить. Боимся просыпаться. Лучше умереть, но навсегда остаться в этих волшебных снах. Или не видеть их совсем. Жить как до тебя – в старом разрушенном городе, среди руин, ничего не помнить и не вспоминать… Да, просто жить.

– Но при чём тут я?!

– Не знаю, но ты должна оставить нас в покое. Чем скорее уедешь – тем лучше.

– А может дело в вас самих? – предположила Ола.

В её глазах читалась жалость.

– Ко мне сегодня приходил Алекс. Плакал. Я никогда таким его не видел. Прежде самого чёрта не боялся. А теперь говорит: «Страшно! Или руки на себя наложу или убью практикантку!»…

Ола поняла. После этого разговора девчонку в посёлке больше никто не видел…

Уже на следующий день после исчезновения непутёвой говорушки все начали переживать – не случилось ли с ней что плохое? Алекс разругался с Марком, что тот отпустил девочку без провожатого.

– Как я мог знать, что она просто так уйдет? Она же ничего не сказала. Я думал…

– Ты всегда отличался чёрствым характером! – Хелен готова была растерзать бывшего аккордеониста.

В общем, Марку досталось от всех!

Не мешкая, отправились на поиски. Почти все они давно не ходили в лес, а тут прошагали по буреломам несколько километров. Никого и ничего не нашли, даже следов. Рита звала беглянку, пока не охрипла. Экс-истопник Борис не соглашался прекращать поиски, и его чуть ли не силком пришлось выводить из леса…

Вернулись без сил, полуживые, и опять принялись проклинать вздорную девчонку! Поклялись навсегда забыть негодницу!…

На следующий день дружно отправили бедного Марка в район, узнать, не случилось ли что с их Олой. Бывший аккордеонист не покидал посёлок лет сто и не на шутку испугался, что не найдёт дорогу в райцентр. Не пощадили…

А сны после того, как ушла Ола, пропали, словно она забрала их с собой. Так в забытом Богом посёлочке яркое солнышко снова спряталось за густыми серыми тучами…

Эпилог

В медицинском училище шёл обычный учебный день.

В одной из групп педагог распекал ученицу за бесконечную болтовню. И тут Олу позвали к директору.

– Может, ты объяснишь, что это все значит? – строго спросил директор, едва девчонка вошла в кабинет.

Она, как всегда, ничего не поняла и принялась тарахтеть глупости.

Директор взял её за руки и подвёл к окну.

Во дворе училища стояли пятнадцать стариков.

Увидев в окне Олу, вперёд вышел Марк. В руках он держал аккордеон…

КЛОУН

1.

Этот нелепый парнишка появился в их школе в начале декабря. Госпожа Генриетта, директриса, привела его в класс и представила, но имени нового ученика никто не запомнил. И вообще это событие не вызвало ни у кого особого интереса. Весь класс называл парнишку «новеньким» и подсмеивался над его внешним видом – копной соломенных волос да еще смешным нарядом. В школу он приходил в широченных штанах и какой-то невообразимо рыжей клетчатой рубашке, поверх которой была потертая, видимо доставшаяся от отца, джинсовая куртка. Больше всего одноклассников забавляла яркая кокарда с якорем на его кожаной шапке.

Самые престижные места в глубине класса подальше от учителя, но всё же не совсем далеко, были заняты. «Новенький» сел впереди – во втором ряду, рядом с отличниками, только поближе к стене. Несколько раз со своего места он поворачивался и смотрел на Аннет. Возможно, «новенький» хотел о чем-то спросить девчонку, но она показала ему остренький язычок чтоб не надоедал.