Сто тысяч франков в награду

— Оставайся здесь, — проговорил Сильвен. — Я пойду к тебе по следам тех страшных-престрашных созданий, которых ты видела ночью.

Молодой человек не сумел скрыть иронии.

— Не думаешь ли ты, что я все сочинила? — спросила Аврилетта.

— Нет, дитя мое, — ответил Сильвен, приближаясь к ней, — но твой рассказ так странен, что невольно…

— Ты сомневаешься, да? Это нехорошо. Разве я когда-нибудь сомневалась в твоих словах? Что бы ты ни сказал, я этому верю.

Девушка произнесла эту фразу с таким чистосердечием и откровенностью, что Сильвен ощутил ее превосходство над собой.

— Ты простишь меня за это? — спросил он почти умоляющим голосом.

— Да, — улыбаясь, ответила девушка, — но с тем условием, что ты спасешь Давида.

От этого имени сердце Сильвена снова сжалось. Сумев побороть досаду, он ответил:

— Даю тебе слово, что сделаю все, чтобы докопаться до истины.

— Хорошо, истина — это доказательство невиновности Давида. Я это чувствую, я знаю это, — прибавила она тихо.

Вдруг Сильвен, стоявший немного в стороне, вскрикнул. Он увидел следы человеческих ног. Сомнений быть могло: здесь проходили люди. Откуда и куда они шли? Были ли это именно те люди, о которых говорила Аврилетта?

Аврилетта снова заняла свой пост.

— Направо, — произнесла она, указывая рукой на громадный дуб. — Вот тут-то они и остановились.

Юноша последовал указанию Аврилетты, подошел к дереву и нагнулся. И тут тоже были следы человеческих ног, следовательно, девушка действительно видела все наяву. Наклонившись пониже, Сильвен заметил несколько почерневших листьев.

— Эти люди ставили фонарь на землю? — спросил он у Аврилетты.

— Да, ставили, я и забыла об этом. Фонарь поставил на землю тот высокий, когда двое других уходили.

Сильвену стало не по себе. Ночное видение все больше обретало реальные очертания. Аврилетта продолжала:

— Видишь, они шли оттуда, мимо дуба. Если приглядеться, там просматривается тропинка. Я слышала, как ветки хрустели у них под ногами…

Доказательства справедливости ее слов встречались на каждом шагу: трава была примята, на ней лежало много сломанных, но еще зеленых ветвей.

— Пойдем по их следам, — предложил Сильвен, и они стали углубляться в лес.

В нескольких метрах от опушки тропинка расширялась. Там по-прежнему были заметны следы, но поломанных сучьев больше не встречалось.

— Куда ведет эта тропинка? — спросил Сильвен. — Я не помню, чтобы когда-нибудь ходил по ней.

— А я не решилась пойти по ней одна, — призналась Аврилетта.

— Почему так?

— Сейчас расскажу, только обещай, что не будешь надо мной смеяться. Говорят, у креста егермейстера порой являются привидения и из-под земли тогда доносятся страшные вопли и стоны. Словом, не знаю… Какое-то суеверное предчувствие не позволило мне сделать это.

Беседуя, молодые люди шли вперед, но вдруг оба остановились. Тропинка разделялась надвое, и вместо сочной травы под ногами теперь была сухая каменистая почва. Все следы исчезли. Однако наши охотники не стали отчаиваться и продолжили тщательно изучать местность. Вдруг раздался лай собаки, словно она напала на след.

— Паком! Паком! — позвал ее Сильвен.

Но собака была слишком далеко, чтобы услышать призыв друга, и продолжала лаять еще громче.

— Паком остался у развилки, — догадалась Аврилетта. — Нужно скорее вернуться к нему.

Аврилетта и Сильвен со всех ног кинулись к Пакому, не обращая внимания на возникающие на их пути преграды. Вскоре они оказались у креста егермейстера. Пакома они заметили не сразу.

— Вот он! — воскликнула наконец Аврилетта. — Паком! Паком! Но что это с ним?

Одним прыжком собака очутилась на опушке. Стоя на всех четырех лапах, Паком грозно рычал и дрожал всем телом. Сильвен подошел к нему.

— Ну, Паком, ищи, ищи!

Собака, по-видимому, колебалась, но недолго. Посмотрев на хозяина, она снова бросилась в самую чащу.

— Жди меня здесь, Аврилетта! — крикнул Сильвен.

Пробежав метров двадцать, Паком остановился и с лаем принялся рыть землю обеими лапами. Когда яма уже была глубиной в целый фут, Сильвен наклонился над ней и увидел плоский черный камень. Юноша попробовал вытащить его, но тот не поддавался. Сильвен догадался, что за этим камнем был скрыт вход куда-то. Молодой человек не раз слышал о подземных галереях между древними аббатствами. Этими тайными тропами в феодальные времена спасались владельцы замков. У юноши при себе не оказалось никакого инструмента, который позволил бы ему сдвинуть камень, но он был уверен, что собака не ошиблась. Если она так грозно рычала и злилась, значит, слышала какой-нибудь шум или чуяла присутствие человека под землей.

Сильвен был крепок, но на этот раз он старался напрасно: камень остался на прежнем месте. Юноша задумался. Если допустить, что под этим камнем есть проход, который откроет ему действующих лиц ночной сцены, то следовало признать, что недавно камень все-таки передвигали. Затем молодому человеку пришло в голову, что в этом камне и заключается весь секрет. Сильвен стал внимательно осматривать его гладкую поверхность и наконец заметил отверстие, засыпанное песком. Сильвен вернулся к Аврилетте.

— Ну что? — спросила она тревожно.