Сто тысяч миль (СИ)

Раздражённо выдохнув, Анья заметалась, то отходя к книжным полкам, то снова возвращаясь ко мне. Она напряжённо сжала кулаки. Не могла понять, чем бить такой козырь, потому с плохо скрываемой яростью процедила:

— Хотел бы сделать, как говоришь — сделал бы сразу. Не предупреждал бы. Зачем ты пришёл? Чего хочешь?!

— Ох, ну вот. Наконец-то разговор перешёл в нужное русло.

— Что тебе надо, Блейк?!

— Ничего сверхсложного, — жёстко бросил я. — Чтобы ты включила мозги и поняла, что единственная тупица в этой комнате — это ты. Как можно было поверить, что фанатики угомонятся от твоей идиотской сделки? Дура. Да, они заберут Небесных, а потом всё равно сравняют город с землёй. Знакомая тактика, а? А теперь сядь и подумай, как именно ты будешь это втолковывать толпам своих наивных последователей. Чётко. Ясно. И доходчиво!

— То есть я должна сказать, что их вера в мир — бред?! И какую альтернативу мне им предложить?!

— А это уже не моя проблема! Хватило мозгов заварить эту кашу — теперь расхлёбывай. И помни, что если с Небесными хоть что-то случится — тебе конец. Попробуешь что-то выкинуть или попытаешься как-то мне мешать — тебе конец. Не сможешь совладать со своей паствой — все узнают, что «Второй Рассвет» в том пожаре был ненастоящий. И что же будет? Точно. Тебе конец.

Её всегда прежде бесстрастное лицо перекосило от гнева, и для меня не было зрелища приятнее. Змеюка точно не ждала ничего подобного и теперь в панике извивалась, пытаясь укусить правдой побольнее.

— Так просто они не угомонятся. И лучше не станет даже если ты в итоге раскроешь всем мой секрет! Все знают, что ты заодно с Небесными. Видели тебя с ней. Они всё понимают, и убедить их было легче лёгкого. Все они не доверяют вообще никому в вашем Военном Совете, потому что там целая куча твоих прихвостней! Настолько не доверяют, что ты узнал обо всём последним! Я могу им объяснить, но сработает ли это? Ты уже подумал об этом? Что ты будешь делать с этим, командир?

— А это уже совсем не твоё дело. Твоё дело — просто делать, что говорят. Вроде не сложно.

— Да пошёл ты! — рявкнула Анья в панике от безвыходности своего положения.

— Отлично. Рад, что мы поняли друг друга, — довольно улыбнулся я.

— Не могу ответить тем же, — злобно бросила она мне вслед. Моя улыбка стала только шире.

Но торжество длилось недолго. Сладкое послевкусие от унижения Аньи стремительно испарилось под натиском разума. Я выиграл битву, но всё ещё не выиграл войну. Эту огромную игру с ненулевой суммой. Такую, что любая теория игр из умных книжек была бы в ужасе.

Несколько долгих секунд я смотрел на деревянную дверь комнат, где сейчас жил горец. Старался не злиться, но не получалось. Чёртов крысёныш всё же получит своё, даже не ударив для этого палец о палец. Другого выхода проклятая Анья мне не оставила.

Горец по-хозяйски расположился за столиком у окна, склонившись над шахматной доской.

— Ого. Какие люди, — удивлённо протянул он и так самодовольно посмотрел, что мне тут же захотелось ему врезать.

— Есть разговор, — я сел напротив, мельком оценивая расстановку фигур в партии, чтобы не думать, как же сильно он меня бесит.

— Ну, наконец-то. А то я думал, что до конца своих дней буду играть в эти долбанные шахматы сам с собой. Партию, землянин?

— Можем продолжить твою.

— Тогда тебе шах. Уверен? — он передвинул белого ферзя на несколько клеток и сложил руки на груди.

— Да. Шах — это просто ход. И, как и любой ход, он может быть как хорош, так и плох, — ответил я. И передвинул чёрного ферзя, поднимая взгляд на горца. — Перекрёстный шах.

— Неплохо. Но у тебя нет пешек. У меня — есть. Сейчас мы разменяем ферзей, и стоит нам закончить размен — пешка станет королевой, — не без бахвальства парировал он. — У меня очередь хода. Жаль, но в этом эндшпиле у тебя нет шансов.

— Согласен. В этой партии победа за тобой, Аарон.

— О, — он удивлённо вскинул брови. — Уже не Хиляк. И не горец. Интересно.

— В ближайшие пару дней ты будешь свободен. Готов вернуться домой?

— Что? — ещё сильнее удивился горец. — Ты меня отпустишь?

— У нас есть договор обмена с участием Небесных. Уже забыл?

— Я никогда всерьёз не верил в эту сделку.

— Зря. Она состоится.

— В чём подвох?

— Ни в чём.

— Почему ты пришёл? У тебя нет шестёрок, через которых можно передать мне приказ паковать вещи?

— Я пришёл поговорить. Не как землянин с горцем. Не как враг с врагом. Я пришёл просить тебя об одолжении.

— Вот теперь я действительно заинтригован, — Аарон сложил руки на груди, неотрывно глядя на меня.

— Надеюсь, учитывая контекст ситуации, ты оценишь, что это просьба, а не шантаж. Поймёшь, сколько выдержки мне понадобилось, чтобы засунуть свою гордость подальше и сказать «прошу» именно тебе. И прежде, чем предать, ты вспомнишь, что я сохранил тебе жизнь и позволил вернуться домой. Мне нет дела до того, что ты задумал и каковы твои мотивы. Или каковы твои планы на эту сделку. Но мне есть дело до Небесных. Я прошу тебя позаботиться о них. Хочу, чтобы ты дал мне слово, что вы не причините им вреда.

— Я его, может, и дам, но откуда тебе знать, что я не вру?