Сто тысяч миль (СИ)

— Я не знаю, — сухо ответил я, не желая давать ей ложные надежды. Или давать их себе.

И снова между нами зависло это давящее безнадёжное молчание.

— Я… Мне жаль, что мы оказались здесь так поздно. Возможно, слишком поздно, — Кларк вдруг остановилась, глядя на меня. Она точно говорила не об этом месте и не об этой улице. Это было о том, что мы наконец-то сделали по шагу навстречу к нашему сотрудничеству и смогли услышать друг друга. — Но, как говорится, лучше поздно, чем никогда, верно? Я хочу верить, что ещё не всё так безнадёжно. Удачи вам в пути, командир.

Она отвернулась излишне поспешно, будто хотела сбежать. Будто смутилась от желания пожелать мне удачи. Мне понадобился один большой шаг, чтобы перехватить её запястье и остановить. Кларк не попыталась вырвать руку, и ей не нужно было — я сам её отпустил. Посмотрел в глаза.

— И ты будь осторожна, Небесная.

В каком-то иррациональном порыве она невесомо коснулась моей ладони, а затем тут же отдёрнула руку и двинулась дальше по улице. Я не знал, что ответить тоске в её глазах. Да и что можно было сказать? Возможно, это в самом деле была наша последняя встреча.

Вечером я сходил к матери ещё раз. Попросил подыскать Эхо комнаты у кого-то из Совета в связи с моим долгим отъездом — но в основном потому что больше не мог на неё теперь даже смотреть — и ещё раз навестил Мэди. Она бодро спрашивала, когда к ней снова придёт тётя-доктор и хвасталась своей новой игрушкой. У себя дома я трусливо заперся в комнате с дурацкой отмазкой, что устал, спросив Эхо только о самочувствии и здоровье будущего ребёнка. Следовало думать о предстоящей поездке и хотя бы на время забыть о Кларк, но я не мог уснуть всю ночь, а вещи поутру валились из рук.

Линкольна я нашёл на тренировочном поле. Друг упражнялся с двумя мачете — он с ранних лет мечтал освоить эту технику, и сейчас его движения были близки к совершенству. Я никогда не мог составить ему в этом достойную конкуренцию, моим оружием всегда были лук и кинжал. А вот Октавия за несколько лет тренировок неплохо так натаскалась, их спарринги завораживали — они были похожи на танец.

— Поздравляю с назначением, напарник, — отсалютовал Линкольн, жадно отпивая из фляги после очередного подхода.

— Особо не с чем. Поверь на слово, это наказание, а не знак чести, — я прислонился к стволу дерева и невольно засмотрелся на стрельбище.

— Ничего себе наказание, — присвистнул он. — Увидеть Коалицию — да о таком половина отрядов мечтает. Что у тебя случилось?

— Мне нужна твоя помощь. Вопрос очень деликатный.

Линкольн усмехнулся в ответ — решил, что речь как всегда об Октавии, — но слушал внимательно. Да, возможно, я спятил. Возможно, я вообще ни черта не понял в закулисных играх Аньи и Густуса, но знал одно. Безумный риск, на который не могут пойти высокопоставленные должностные лица вроде глав Советов, доступен мне. Я могу рискнуть с их молчаливого согласия.

Напарник не разделял моего оптимизма. Смотрел сурово, пусть без осуждения, но с явным недоумением.

— Зачем ты во всё это лезешь?

— Кто-то должен был сделать это годы назад. И кто-то должен сделать это сейчас. Ты же понимаешь.

— Нет, не понимаю. Ты рискуешь получить клеймо изгнанника. И Совет матерей тут тебя не спасёт. Серьёзно хочешь, чтобы я тебе в этом помог? Я не хочу. Ты ради какой-то бредовой идеи о мире во всём мире готов плюнуть на всё, чего добивался всю жизнь? Как, по-твоему, к этому отнесётся Октавия?

— Она точно согласится мне помочь, разве нет? Не откажет брату.

— Серьёзно? Я думал, ты просишь, а не шантажируешь. Я тоже умею играть грязно.

— Я не играю, Линк, я предельно серьёзен. И готов взять всю ответственность на себя.

— Почему ты веришь этой девчонке? Ты даже не знаешь, что наплёл ей проклятый горец. У тебя есть только её слова.

— Я никому не верю. Просто я не горец, чтобы затаиться в страхе и ждать, пока всё сделают за меня.

— Да, ты не горец, ты просто чокнутый, — подтвердил друг. — Ты уверен, что делаешь это во благо всех нас, а не потому что она этого хочет?

Я действительно казался им всем настолько малодушным, что готов был ради минутной прихоти подставить под удар всё? Кларк даже ни о чём меня не просила. А меня вело вовсе не желание ей угодить.

— Помогать будешь? Да или нет.

Линкольн буравил меня взглядом несколько долгих мгновений.

— Я сделаю то, о чём ты просишь, — неохотно кивнул он. — Но ничего не обещаю. Мы очень рискуем.

— В этом и смысл, — я схватился за тренировочный лук. — Всегда знал, что могу на тебя рассчитывать. Спасибо, друг.

Перед тем, как стрела вонзилась в «десятку», моя рука немного дрогнула. Ещё никогда прежде я настолько не сомневался в будущем, как в этот конкретный миг.

========== Глава 9. Кларк ==========