Сто восемнадцатый псалом

В деле преспеяния духовного это ненадеяние на себя и на других и чаяние истинной помощи только от Господа есть расположение первой важности. Приступающий работать Господу обыкновенно много загадывает делать сам, и делает; но это делание не простирается далее обучения себя внешним порядкам благочестивой жизни, и много-много если на удержание греховных в душе движений, настолько, впрочем, чтоб они не проторгались в слово и дело, как, например, гнев. Но надо еще насадить добродетели в сердце, а для этого исторгнуть оттуда страсти; надо поставить ум пред Господа и всегда пребывать с Ним; надо стать и душевно, и телесно во всем святым и непорочным, как подобает готовящемуся получить Царство Небесное, куда не войдет ничто нечистое. Кто же введет все это в душу? — Никто, как Господь благодатию Своею! Усердно начавший работать Господу скоро сам научается опытно, что сам собою он ни к чему недоволен292. Дальнейшие опыты утверждают его более и более в этом убеждении, и дело кончается совершенною преданностию себя и всей участи своей в волю Божию, с воплем сердечным: ими же веси судьбами, спаси мя! Такой же смысл имеют и слова пророка.

Опытные в таком делании говорят: когда страсть возбуждается и помыслы смущают душу, не борись сам, а зови Господа на помощь, и Он защитит тебя. Так это и бывает. Но как в одном случае, так и в другом, и во всяком; как в один день, так и во все, всегда и во всем ищи защиты у Господа, и Он не даст тебя в обиду врагам. Так и идет борьба со страстьми. А добродетели как вкореняются? Я, говорит апостол, насадил, Аполлос напоил, а возрастил Бог293. Так было у коринфян; так бывает и со всяким. Без Мене, говорит Господь, не можете творити ничесоже294. Стало быть, нечего и браться. Становись, и взывай: оправданием Твоим научи мя, Господи.

Святой Амвросий пишет: «Пророк того ради желает быть от Самого Господа научен оправданиям Божиим, что на земле трудно найти такого учителя, который ухитрился бы научать тому, чего сам не ведает. Потому-то он внутренним желанием устремляется к Тому учителю, Который один есть истинный Учитель; да и как человек может учить чему-либо истинному, когда сам он — ложь? И праведно Господь не велел кого-либо на земле нарицать своим учителем, потому что настоящий учитель один для всех. И как Давид мог бы другого искать учителя, когда сам сказал о Боге: учай человека разуму295? Учит же Бог и души просвещает, вливая в них свет ведения, когда ищут Его и отверзают уста сердца своего для принятия светлости небесной благодати. Ищите, и обрящете296; толцы и в дверь Писания, и отверзется тебе, но опять не иным кем, как Богом Словом, о Котором читаешь ты в Апокалипсисе, что Он, яко Агнец, отверз книгу, запечатленную печатями».

ДЕВЯТОЕ ВОСЬМИСТИШИЕ

Девятое восьмистишие идет под буквою тет — брение.