Стой, ты мой

Вполне сносно выношу Егора. На счет того скриншота и газеты не парюсь. Сама виновата, оставляю телефон без блокировки где попало, и в аудиториях, и на работе. Для будущего репортера - грубейшее нарушение. Но меня бесят все эти пароли, а еще я рада, что так вышло. Потому, что у меня утром был самый лучший поцелуй за всю жизнь. Не за девятнадцать лет, а вплоть до старости, и в моем прошлом воплощении кошкой тоже, вот такие карасики.

Я в просветлении и до лампы мне, зачем и почему, некоторые люди взращивают подлость. Счастье пахнет дымом, ванилью и ромом. На зебре жизни полоса цвета снега, улётная метель.

На сегодня и завтра нам не поставили пары, всё к одному: занимайтесь расследованием, смельчаки, СМИ ждут вашу бомбу.

В состоянии возвышенности лезу в рюкзак. Откручиваю крышку на банке с медом.

- Включай трансляцию, - говорю Егору и скольжу взглядом по залу. У 3D-картины, с рвущейся из полотна злобной собакой, пристроилась блондинка в красном платье. Стоит удачно, видеонаблюдение галереи тот угол не захватывает. Киваю на нее. - Она, - мну в пальцах липкий, засахаренный мед, как пластилин, и размахнувшись, швыряю.

- Крис, погоди, только...не в нее, - обреченно заканчивает Егор, когда сладкая лепешка впечатывается той промеж лопаток.

Блонди опускает голову вниз. На желтоватый комок возле высоких красных каблуков. Не может разобрать, что это такое и наклоняется. Извернувшись, щупает шелковую ткань платья и оставшееся жирное пятно. Оборачивается и голосит:

- Кто это сделал?!

Ой, на истеричку нарвались.

Мысленно прошу прощения и держу прицел на выход. Подмывает драпануть, но главное не бежать, как на выставке цветов, там мы сразу попали под подозрение, когда ломанулись к дверям.

Визгливый голос за спиной скорбит над нарядом от известного брендового дизайнера и костерит организаторов выставки. Это надолго.

Но она вдруг берет рекламную паузу и с безмерным удивлением окликает нас:

- Егор?! Ты что тут забыл?!

Кошусь на Егора. Он скрипит зубами, тормозит и улыбается:

- Мам!

Мам.

Мам?!

Блондинка подходит ближе. А я превращаюсь в сканер топового уровня с супер-пупер датчиками.

Длинные крашеные волосы, татуаж бровей, искусственные ресницы, яркая помада. В ушах, на шее и пальцах ювелирная витрина "золото-бриллианты". Объемы по телу 90-60-90, добро пожаловать на подиум.

Рядом Егор поражается встрече "ты откуда, мамуль", она манерно поправляет прическу и жмет плечами "я никогда не пропускаю крупные художественные мероприятия".

Вытираю пальцы влажной салфеткой и слушаю ее программу развлечений. Сегодня она еще поедет на презентацию к открытию модного ресторана и на фуршет - где же на все взять время. Ох-ох. Случайно обращает свое царское внимание на меня и спрашивает:

- Подружку просвещаешь? Мило. Но, Егор, дорогой, существует определенный дресс-код, почему бедняжку в таком виде привел?

Вгоняет меня в неловкость за мои кожаные легинсы и поло, на ее блистательном фоне я словно пришла сюда драить паркет в косыночке и темно-синем халате, с бесконечным ворчанием себе под нос "ходют топчут, а мы убирай".

- Да и боюсь, искусство не всем доступно для понимания, - рассуждает она милым голосом. - Умственные способности у всех разные. Егор, ты ее силой сюда затащил? Сынок, так нельзя, не все ведь такие утонченные, как мы с тобой. Да?

Так, где мое ведро с грязной водой. И швабра с вонючей тряпкой. Надо срочно помыть даме рот.

- У вас на платье, - развожу руки, показывая размер катастрофы, - жуткое пятно.

- Да, - она мрачнеет и щупает спину. - Какой-то идиот кидается медом, - оглядывается. - Пойду к охране камеры смотреть. Егор, позвони мне, если задержишься. А лучше дай подружке денег на трамвай, и поедем вместе на презентацию. Я немного выпила и за руль сесть не могу.

- Мамуль, не обижайся, у нас еще дело, - он приобнимает ее за плечи и чмокает в щеку. Тянет меня за лямку рюкзака. - Позвони Герману, составит компанию.

- Герман занят, - вздыхает она. Подумав, припечатывает. - Саше позвоню, все равно в клубе у себя ерундой страдает. Твой отец неисправим.

На ходу ковыряю банку. Хочу еще кинуть. Все лицо ей вымазать. Мух позвать. Такое чувство, что она специально. С другой стороны, откуда ей меня знать? И что я утром с ее бывшим мужем очень классно целовалась. И у меня болит губа. Но...

Саше она позвонит. Кажется, я только что познакомилась с ревностью. Неприятный субъект.

Сама ему позвонить хочу, но не могу. Когда выбиваешь себе место - это правильно, врубай апломб. А в отношениях первый шаг должен делать мужчина. Он и так думает, что с анонимкой и газетой - моя пакость. И завтра надо встретиться с тем его другом из хостелов. Настаивает, якобы мне там лучше будет, ага, так далеко от него - чего хорошего?

И поговорить не получилось, у него перенёсся бизнес-ланч, и он уехал. Нет, денег на трамвай не дал, сам подвез. А я постеснялась спрашивать, что дальше. Для него это, вообще, что значит?