Стоя на краю

На «Кронштадте», куда я прибыл в начале октября по «старому» земному счету, решительно ничего не изменилось – может быть, побольше людей и суеты, а так базовая станция осталась такой, как и прежде. Даже вид из огромных обзорных окон бибиревского кабинета напоминает былые дни – огромная сфера планеты, синь океанов и белоснежные полосы облаков, коричнево-зеленая суша. Только очертания материков – вернее, единственного материка – совершенно другие. Афродита очень похожа на Землю, но все-таки это не Земля.

– Нехорошо получилось, – чуть рассеянно говорил адмирал. – Всю компанию одарили милостями, осыпали звездопадом орденов, Савельев аж в министры просквозил, а про вас, Вениамин Борисович, в суматохе просто забыли. Несправедливо. Давайте решим следующим образом: чины и побрякушки от вас никуда не денутся, я уже отправил представления по инстанциям. Могу предложить более существенную награду. Положение начало стабилизироваться, жить в новых условиях оказалось не настолько сложно. Неприятностей, конечно, хватает, но государственная машина перезапущена и снова работает… Просите чего хотите, доктор.

– Вообще всего? – рассмеялся я. – А если попрошу луну с неба?

– Вопрос о транспортировке в систему Сириуса спутника Земли, известного под названием «Луна», будет рассмотрен, – парировал Бибирев. – Лет тридцать на монтаж двигателей, и к своему семидесятилетию вы получите роскошный подарок… Ладно, шутки в сторону. Что требуется на Гермесе прямо сейчас? Люди, оборудование, лаборатории? Дам всё. Некоторое время я буду оставаться самодержцем и распоряжаться имеющимися ресурсами по личному усмотрению.

– Самодержцем? А как же старик Фридрих?

– Кайзер является главой государственного союза чисто номинально. До времени, когда мы коронуем законного монарха.

– И когда же? – заинтересовался я. – При новом царствовании я рассчитываю стать фаворитом!

– Станете, если захотите… Государственный совет для выработки нового положения об избрании Императора соберем в декабре, а некое подобие прежних Земских соборов – после Рождества. Не сомневаюсь, утвердят единогласно. Времена демократии кончились, но правила приличия и видимость законности соблюдать необходимо. Государство без традиций превращается в скучную коммунальную контору. Так что конкретно пожелаете? Ради вас готов на время превратиться в добрую фею.

– Хорошо, я накидаю список техники и персонала к завтрашнему дню. Просьба вторая: снимите запрет на посещение Солнечной системы для «Франца-Иосифа». Хочу понаблюдать, что там происходит.

– Ровным счетом ничего хорошего, – нахмурился адмирал. – Зачем вам туда?

– Сказал ведь: интересно.

– Могу удовлетворить ваш интерес и без экстремальных полетов. «Аномалия» никуда не исчезла, движется вокруг Солнца по разомкнутой параболической траектории. Пока разомкнутой. Если траектория превратится в эллиптическую, нейтронная звезда останется там навсегда – это выяснится в течение трех месяцев. Автоматические станции наблюдения расположены по очень дальнему радиусу, за орбитой Сатурна. Людей на Земле нет. Вообще. Мне достоверно известно, что проект «Аттила» оказался… кхм… очень эффективным.

– Расскажите, – попросил я. – Отчеты центров чрезвычайного командования засекречены настолько, что доступа к ним не имеют даже начальники департаментов! Прежде всего меня интересует действие вакцины.

– Ваше детище сработало идеально, – пожал плечами Бибирев. – Личный состав бывших чрезвычайных зон сейчас на карантине, можете посетить станцию «Голиаф» в любое время и проверить результаты. В подробности я не вдавался, решительно ничего не понимаю в микробиологии. Никто не заболел и не умер, а это главное.

– Никто?

– Из наших сотрудников, разумеется.

– И вы по-прежнему считаете, что применение боевого вируса было оправдано?

– Веня, ну что вы заладили – оправдано, не оправдано… Прямому воздействию «аномалии» ежедневно подвергается до одной седьмой части поверхности планеты. Сгорает или уничтожается всё. Любая жизнь, включая вашего «Аттилу». Постарайтесь относиться к случившемуся как к обычной эвтаназии в колоссальных масштабах.

– Стараюсь, – соврал я. – И все-таки я настаиваю на посещении Солнечной системы.

– Вы зануда, доктор. Хорошо, разрешаю. При одном условии – никаких посадок на Землю, иначе следующий год проведете в карантинном блоке «Голиафа».

– Благодарю! Лучшего подарка и представить невозможно!

– Зачем вам это нужно, понять не могу! Впрочем, извилистые пути вашего разума всегда оставались для меня неразрешимой загадкой. Теперь расскажите, что делается на Гермесе? Можете хоть чем-то порадовать? Или никаких сдвигов?

– Есть сдвиги, есть. Небольшие, но любопытные…

* * *