Стоя в тени

Шон догнал ее, схватил за руку и стал убеждать не делать глупостей. Но Барбара Риггз закусила удила и ничего не желала слушать. Тем временем Коннор взял из машины трость, удобную как для самозащиты, так и для нанесения чувствительных ударов по болевым точкам, и вернулся к Барбаре. Шону удалось-таки урезонить ее и убедить подождать его снаружи. Поцеловав ей руку и ослепительно улыбнувшись, хитрец исчез в чреве притона. Барбара намертво вцепилась в сумочку, прижав ее к груди, и застыла возле двери в ожидании. У Коннора неожиданно заныла покалеченная нога.

Спустя несколько минут Шон распахнул дверь и подал всем знак войти внутрь. Тускло освещенное помещение было наполнено сигаретным дымом и гулом голосов. Пахло потом и разлитым пивом. На помосте несколько голых девиц вертелись и кривлялись у столбов, ублажая публику. По всей длине барной стойки горели, пульсируя, красные лампочки.

Одетая в нежно-розовый брючный костюм, Барбара не могла не привлечь к себе внимания. Но она не замечала устремленных в ее сторону взглядов и медленно шла вперед, вытаращив остекленелые глаза, поджав губы и прижав сумочку к груди, словно щит. Шон распахнул какую-то дверь в конце зала, и вся компания очутилась в длинном темном коридоре. Миновав его, спасители Синди оказались в гримерной. Им навстречу вышли, громко разговаривая, две девицы в обтягивающих джинсах. При виде подозрительной группы незнакомцев они испуганно переглянулись и умолкли.

— Синди здесь, — шепнул Коннор Эрин и Барбаре. — Забирайте ее и без лишнего шума выводите наружу. Я буду ждать вас у входа. — Пока все шло достаточно гладко, но он по собственному опыту знал, что подобные авантюры никогда добром не заканчиваются.

Эрин прошла в гримерную, Барбара — следом. Спертый воздух насквозь пропитался запахом пудры, талька, духов и фиксатора для волос. Готовящиеся к выступлению пташки накладывали на лица грим и переговаривались на повышенных тонах. От ослепительно яркого света, отраженного зеркалами, на глаза Эрин навернулись слезы.

Тем не менее она сумела разглядеть в дальнем углу Синди. Сестра сидела на полу, поджав к подбородку колени, одетая в — крохотные трусики и слабое подобие лифчика. Взор ее был мутен, губы неестественно распухли. Какая-то тощая белобрысая девица что-то с угрожающим видом говорила ей, Синди в ответ лишь трясла головой.

— Синди! — окликнула сестру Эрин.

— Мама! Эрин! — Синди вскочила и бросилась к ним навстречу.

Барбара заключила дочь в объятия и разрыдалась. Худосочная блондинка с лисьей физиономией поспешила покинуть гримерную. Синди расплакалась, Эрин же деловито спросила:

— Где твоя одежда? Надо уносить ноги.

— Не знаю, куда Билли спрятал мое платье… — сказала сестра, растерянно глядя на нее.

— Вот, натяни хотя бы мои лосины, — предложила ей мускулистая рыжеволосая женщина. — Меня зовут Сейбл, — представилась она Эрин. — Это я позвонила Шону, разыскивающему Билли. Синди ваша сестра?

— Да, — сказала Эрин. — Огромное вам спасибо! Синди, где твои туфли? Не пойдешь же ты отсюда босиком! Очнись же наконец и напряги мозги!

— Оставьте ее в покое! Билли накачал ее каким-то дерьмом, и она сейчас витает в облаках. Да вы взгляните сами! Она едва стоит на ногах! — сказала Сейбл. — Выступать на помосте она явно не способна, очевидно, он готовил ее для чего-то другого… Ей лучше выйти на свежий воздух.

— Вы совершенно правы, — согласилась Эрин. — И как можно скорее, пока она не упала в обморок. Однако было бы неплохо найти для нее какую-нибудь обувь!

— Ей надо выпить воды! — посоветовала Сейбл. — И не подпускайте к ней Билли, он законченный наркоман и непременно посадит бедняжку на иглу. Как я ненавижу этого урода! Вот, наденьте на нее балетные туфли! — Она сунула Эрин пару старых тряпичных тапочек.

— Большое вам спасибо, это лучше, чем вообще ничего.

— Поторапливайтесь! — сказала Сейбл. — Уходите, пока не поздно!

Синди покорно позволила Эрин и Барбаре натянуть на нее лосины и тапочки. Они подхватили ее с двух сторон под мышки, словно тряпичную куклу, и выволокли в темный коридор. Там их уже с нетерпением поджидал Майлс, он снял с себя сюртук и накинул его Синди на плечи. Заметив неестественную припухлость ее губ, он гневно вскричал:

— Этот подонок избил тебя!

Синди вздрогнула, прищурилась и, узнав его, воскликнула:

— Майлс! А ты как здесь очутился?

— Разыскивал тебя! Этот козел ударил тебя по лицу. Все, ему не жить… — Майлс заскрежетал зубами, его глаза засверкали.

Синди потрогала разбитые губы и пролепетала:

— Да, он стукнул меня. Но все уже прошло, я не чувствую боли.

— Он труп, — сказал Майлс.

Окруженные тремя мужчинами, женщины стали протискиваться сквозь плотную толпу в зале. Им никто не препятствовал. Эрин молила Бога, чтобы все прошло гладко. Вот они выскользнули за дверь — и прохладный свежий воздух остудил их разгоряченные лица. Оставалось только дойти до автостоянки.

Входная дверь бара внезапно распахнулась, выпустив наружу гул толпы и ревущую музыку джаз-бэнда. Кто-то крикнул вслед беглецам:

— Эй, ребята! Куда это вы тащите нашу танцовщицу? Стойте!