Стоящий у двери

Потерявшийся на болотах беспомощный Денис напомнил Стасу его самого, поэтому и не хотелось отдавать парня Юрку, ни к чему эти допросы. У юноши внутри сейчас и так творится невообразимое: страх, боль, стыд за собственную глупость, и еще за то, что ему страшно. Молодой он и неопытный. Нужно хоть немного помочь сталкеру, а не прессовать. В любом случае, он никуда не денется отсюда: «прекрасная Елена» неподалеку, девушка надежно привязывает к этим местам.

– Дэн, ты лягушек ел когда-нибудь?

– Нет… А кто это?

– Съедобная штука, можешь поверить! – Вид сосредоточенного Дениса, пытавшегося вспомнить хоть немного о лягушках, вызывал неудержимый смех. – Они ночью на костер хорошо ловятся, огонь их привлекает. Вот я, кстати, лягушек дожидался, а пришел ты…

Денис не обиделся на легкие насмешки, да и был слишком увлечен делом: наконечники дротиков нужно еще довести до остроты бритвы, чтобы пробивали шкуру мутанта: свиньи в подмосковных лесах толстокожи, не то что их прирученные собратья в метро. К тому же наконечники легко отделялись от древка, и частенько недобитая добыча уносила их на себе. Примерившись к новому оружию, сталкер решил, что, при некоторой тренировке, справится. Станислав обещал к вечеру эту тренировку ему устроить, так что ждать осталось совсем недолго.

Денис уже успел немного узнать «мужской коллектив» и предпочел бы учиться в отсутствии Юрия. Людей действительно оказалось очень мало, за один день он успел запомнить почти всех. Вспыльчивый Юрок, оказывается, все же умел нормально разговаривать, но только с Амалией Владимировной и своим приятелем, который сейчас прилаживал оперение. Семен Калинин постоянно жаловался на что-то, но никто внимания не обращал, и Денис тоже привык к ворчанию вполголоса. Восьмилетний Иван, его сын, подавал перышки, аккуратно расправляя каждое на готовых стрелах.

Мать Ивушки, Анастасия, тоже входила в число охотников. Денис удивился, а Станислав сказал, что эта дама – его вечная головная боль, но что поделать, если при обращении с точным и изящным луком у большинства мужиков руки из задницы прорастают? Под пристальным взглядом «дамы» Денис чувствовал себя как-то неуютно. Он уже с нетерпением ждал захода солнца, чтобы узнать, относятся ли нелестные слова Стаса и к нему тоже, хотя сам был почти уверен в этом. Поэтому обрадовался, когда с ними вызвался пойти наблюдающим Руслан Морозов – молчаливый и спокойный, напомнивший чем-то Доронина.

Мужчин в общине было больше, но многие уже не могли бы ни выследить добычу, ни подстрелить. Кузнец Геннадий, как оказалось, сильно хромал. «Пожеванная» мутантом, как он выразился, нога не позволяла преодолевать большие расстояния пешком, да и в кузнице от него пользы больше. Двое из обитателей дома появились только к ужину, как пояснил потихоньку Морозов, жить им оставалось недолго – даже настоящий врач не излечил бы их, что уж говорить о травках и немногих медикаментах, добытых в Жуковском? Станислав был прав, община медленно вымирала. Но люди боролись за жизнь, как могли, насколько хватало сил.

* * *

Охотники уходили засветло к реке – у водопоя легче найти дичь, правда, и на хищника нарваться тоже риск велик. Вернуться они должны были только ночью.

– Пусть Лесной хозяин нам пошлет кого-нибудь покрупнее, все-таки гостя кормить надо.

Странные слова звучали, как молитва, и произносились вроде не всерьез, но не так, как остальные шутки напоследок перед уходом. Денису это показалось странным.

– Стас… А вы верите в какого-то лесного духа? Лесной хозяин… Кто он? Ваша новая вера?

– Какая еще вера? Это кто тут язычник?! – Станислав перекрестился на икону в углу. – В Бога я верю, он есть, он над всеми нами. Но, понимаешь… Вот когда смотрю вокруг, то почему-то думаю: не может это всё быть ничьё. Человеку такое не потянуть, он природой распорядиться не может, в согласии с ней не живет, а верх одержать – кишка тонка. Поэтому мне кажется, что у леса свой хозяин. А мы в гости пришли, и нас тут приютили. Живем хорошо, насколько возможно. Жаль только, что сосна не кедр, орехов не дает… – Станислав усмехнулся, и Денис не понял, было ли сказанное им шуткой, или охотник действительно так думал. – Не вера это, Дэн, не теизм, а теория… Ты можешь с ней соглашаться или нет. Заставлять никто не будет. Но попробуй сегодня оставить немного еды на пеньке, к утру она исчезнет.

– Звери съедят.

– Правильно. И считай, что поделился с другими гостями Лесного хозяина. Тебе не сильно в убыток. Хрень, конечно, символическая, но мне как-то спокойнее оттого, что я знаю – лес живой. Ты просто плохо его понял.