Стоящий у двери

«Если»! Да сколько же можно Привратнику упрашивать девчонку? Хорошо, не видит никто – позора не оберешься. Готов уже застенчиво скрестись в комнату к какой-то… Да, готов. Потому что пока, кроме авансов, от девушки ничего не получил, интерес к ней еще сильнее становится. Неужели все настолько далеко зашло? Нет, с этим надо уже завязывать, а то он превратится в тряпку окончательно. Всё! Собрать силу воли и уйти. Лена не первая и не последняя. И далеко не единственная.

– Лен, слышишь? – он выпустил из рук растрепанный томик в мягкой обложке, книга хлопнулась на пол. – Книга лежит. Я ушел. Выходи и забирай.

Не поддаваясь желанию проследить, выйдет ли Елена, он решительно направился к лестнице. Второй этаж… Скоро ее переведут сюда, в общагу. Она будет ближе и одновременно дальше от него. Потому что ни один Привратник не переступит порога общежития иначе как с ревизией. Не соответствует статусу. А сама она не придет… И какого черта он так долго ждал?! На сегодня уже поздно искать замену Ленке, еще одну подобным образом уговаривать – никаких нервов не хватит. Да, ночь спокойной не будет, это точно…

Страх исчез окончательно, только от неожиданности она слегка вздрогнула. Звук его голоса даже не вызывал эмоций. Просто это какой-то шум… И непривычно резкие, командные интонации последних Лёшкиных слов не удивили. Нужно двигаться, но Елена не могла себя заставить встать и хотя бы подобрать с пола книжку. Она-то чем виновата? К тому же может помочь отвлечься хоть немного. Про любовь… Вот только не хватало! Ставить это слово в один ряд с его именем! А если ошибка? Нет, нужно проверять. А как? Догадки, только догадки. Алексей сам приучил ее к ясному мышлению. Что останется, если убрать испуг и шоковое состояние? Ни единого факта. Но как четко сложились предположения… Он сказал, что Никитина нужно похоронить, но не сказал, что он убивал кого-то. А чего она ждала? Подробного и развернутого признания, произнесенного Лёшкой сквозь грязные ругательства в приступе бешенства? Так ведь Никитин любого доведет.

Но это одна из гипотез… Основной остается все-таки та, в которой Алексей каким-то образом причастен к убийству Главного Привратника. Как? Вот тут уже ее фантазия пасовала перед Лёшкиной: он на всё способен. Но если подумать… Он мог связаться с наемником? Мог. И убить его, чтобы не оставлять следов. Так он и сделал. Ничего нельзя исключать. Как бы ни хотелось.

Если вспомнить не только слова… Его лицо, этот взгляд – нечеловеческий, ненавидящий! Похоже, Алексей способен на такие чувства, каких Елена в нем и не подозревала. Он всегда так сдержан, холоден даже, бывает слишком жестким в своих словах и поступках, но никогда не переходил границ разумного… Нужно понять, мог ли он убить человека? Не защищая свою жизнь… А ведь он мог, он уже убивал. Правда, по чужому приказу. Дядиному. И таких, как он, больше трех десятков человек в бункере. Подозревать всех?

Елена чувствовала, что успокаивается, словно мысли по полочкам разложились. И хоть выход и не найден, она уже начала искать его. Книга… Сердце замирало – ведь нужно выглянуть в коридор. Но Алексея там уже нет. Он всегда делает то, что говорит. Да, книга лежала там. Елена просто подобрала ее и бросила на стул, даже не посмотрев название.

Нужно спросить его самого. Что получит в ответ? Скорее всего, непонимающий взгляд. Алексей посмотрит в упор, приподнимет бровь и поинтересуется: «Леночка, тебе что-то плохое приснилось?» Спросить можно, только для этого нужна решительность, которой у Елены пока не было.

* * *

«Растяжек» не обнаружилось. Воздухозаборник, накрытый крышкой, тихо гудел вентилятором где-то внизу. Теперь, приглядевшись, Денис увидел, как трава клонится к нему, притягиваемая воздушным потоком. Если сейчас крикнуть изо всех сил, услышат ли его внизу?

– Ладно, считай, что проверка выполнена. Теперь отойди и дай людям работать, – раздался позади голос Талибана.

Крышку сняли, и сейчас Морозов и Станислав вглядывались в темноту узкой норы, уходящей куда-то глубоко в земные недра. Оттуда потянуло теплом.

– Стенки грязные, скользкие. Затормозиться труднее, – задумчиво произнес Станислав. Юрий без лишних слов сбросил внутрь конец троса:

– Не пять, а восемь метров.

– Ну, правильно, я высоту потолка не учитывал…

– Это я с трех метров еще навернусь там?! С ума сошли, да? – Калинин теперь тоже с подозрением смотрел в трубу, пытаясь представить, что ждет его там внизу.

– Не с трех, а с одного. Там изгиб. И не факт, что он круглый, так что спешить спускаться ни к чему. Закрепляй, Талибан!

И, не дожидаясь страховочного троса, охотник нырнул вниз, упираясь спиной и подошвами в стенки трубы. Через пару секунд раздался стук и снизу донесся голос:

– Порядок! Ждите теперь.

Ждать пришлось недолго: трава перестала шевелиться, наступила тишина. Вентилятор отключен.

– Второй пошел! – с усмешкой, которую было слышно даже в искаженном противогазом голосе, скомандовал Юрок.

Морозов, повесив на шею автомат, спустился еще более ловко, чем Станислав. Калина осторожно привязал к концу троса свой рюкзак.