Стоять, бояться! (СИ)

-  Это ничего не меняет! - резко оборвал Олег. - Я с самого начала зарубку сделал: мужик, которого козлом обзывали, может быть Мироном.

-  Вот! - подняла вверх указательный палец Землероева. - Если козел - это Мирон, то папа Ильи может быть у него! Берта сама говорила...

-  Не кипятись, - опять перебивая, поморщился сыщик. - Это не дает ничего нового. Лев Ефремович - в Питере.

-  А если...

-  А если, то Мирон не будет держать заложника в подвале собственного дома на Рублевке. Понимаешь? И никакой спецназ в этот дом не полезет отца Ильи разыскивать. Для этого повод нужен, повод! Бумажка от прокуратуры, а не твои предположения: козел - Мирон.

-  Но что же делать?!

Паршин угрюмо оглядел понурого Зубова - парнишка не дурак, моментально смекнул, какой засадой может обернуться противостояние опытного человека со связями в структурах. Землероева пока горячится по малолетству и общей темпераментности организма, но скоро и до нее дойдет, что дело - швах. Если Мирон имеет в этом деле интерес и уже натравил на парня своих волкодавов, так просто не отцепится. До конца пойдет, коли ввязался.

Паршин о недавнем безбашенном авторитете знал достаточно. Милицейская Москва слухами полнится. По собственной доброй воле Олег никому б не посоветовал с ним тягаться - порвет волчара. Умен и жаден.

-  Ты говорил о каком-то генерале? - напомнил сыщик Зубову, и Илья уныло кивнул. - Я вижу только один выход. Пока. Сейчас надо как-то разрулить ситуацию с твоим обвинением в убийстве соседа...

-  Котика, скорее всего, не убили, - встряла неугомонная Дуся. - Он сам умер, у него сердечко с детства слабое. Было.

-  Пока еще проведут вскрытие, - отмахнулся Паршин. - Надо что-то делать. Ты можешь позвонить генералу?

-  Я его телефона не знаю.

-  Фигово, - на секунду огорчился сыщик. - Но не безнадежно. Сколько по Москве генералов? Скажи, как его зовут, я через ребят пробью по базе, дозвонимся.

Илья поднял глаза к потолку, прищурился:

-  Александр... Алексей... Андрей, может быть?... О! Вспомнил! Петрович! Точно. Отец его всегда по отчеству называл!

-  Лучше б он называл его Сигизмудович, - пробормотал бывший оперативник. - Тогда бы вообще без вариантов. Ты что - совсем не помнить генеральского имени?

-  Нет, - огорченно признался Зубов. - Отец всегда называл его Петровичем. Кто-то по имени обращался... Как же... Нет, я помню.

-  А звание какое? Генерал лейтенант, майор, полковник...

-  Не помню в точности, но, кажется, майор.

-  Жопа, - подвел итог изысканий отставной ментяра.

В гостиную несмело заглянула Кира и предложила пообедать.

Пока Землероева помогала хозяйке накрывать на стол, борщ разливать, Олег отвел Зубова в сторонку и, пристально глядя в глаза, спросил:

-  Илья, что за фигня с освидетельствованием?

Парень взгляда не отвел.

-  Берта расстаралась. Я уверен.

-  А был повод? - сощурился Паршин.

-  Это из-за мамы...

Илья быстро поведал о подслушанном в феврале разговоре, передал беседу с отцом.

Сыщик кивнул. О том, что мама Ильи серьезно больна, Паршин знал с детства.

-  Ее держали на сильных лекарствах, у мамы такие боли были...

-  Понятно, - не стал расстраивать уже никчемными вопросами сыщик. От сочетания сильнейшей боли и лекарств у кого хочешь рассудок помутится.

Но Илья продолжил разговор:

-  Знаешь, о чем я тут подумал? Что, если Берта еще в феврале устроила отцу некую проверку - чью сторону он возьмет, ее или мою? Уже тогда она решила... - Илья замялся.

-  Что решила?

-  Не знаю. Но после того случая она как-то... совершенно охладела, что ли? Я даже у них в доме боялся появляться, чтобы не поднимать скандала.

-  С февраля, говоришь? - задумчиво проговорил Олег. - Что ж... все может быть.

С февраля времени много пролетело, сообщники могли готовиться...

Черт, нечего упираться в эту чепуху! В завиральные идеи девочки Дуси.

Ни один серьезный мент в версию с двойником в жизни не поверит! Паршин на своем опыте знал, как убедительно сочиняют обвиняемые, клянутся, что в деле замешан кто-то на них похожий. Через одного божатся: «Ей богу, начальник, я не при делах, кто-то вас попутал! Не было меня там, мамой клянусь, я весь вечер водку с Зойкой жрал, ни сном ни духом! Перепутали меня, оговорили суки подколодные!»

С таким рассказом о двойниках-перевертышах в прокуратуру лучше не соваться, на смех поднимут. Паршин не девочка Дуся, ему такие бредни перед серьезными людьми даже не повторить.

Но все же, все же... В то, что оба оболтуса говорят правду, Паршин тоже верил.

Как быть?

Наверное - обедать.

11 отрывок

Борщ выглядел и пах умопомрачительно, голодный сыщик озверело накинулся на тарелку, заработал ложкой, но и о деле не забыл. Не отпускало его дело.

-  Илья, кто такой Максим, который кипиш в вашей богадельне поднял?

-  Максим юрист отца. Мы немного дружим.

-  Юрист, - задумчиво пробуя слово на вкус, пробормотал Олег. Промокнул губы кусочком ржаного хлеба. - Тогда у него точно есть телефон милицейского генерала. Юристы такими связями дорожат. Догоняешь? - спросил сыщик и вернулся к борщу.

-  Угу. Предлагаешь ему позвонить?

-  А ты в Максиме уверен?