Стоять, бояться!

– Надо что-то делать, надо что-то делать…

– Давай немного подождем. Может быть, Берта позже, когда проснется, станет с кем-то обсуждать ситуацию с мужем?

– А если нет?!!

Бывший мент, не один день и даже месяц проведший в бестолковых засадах и бесполезных ожиданиях подозреваемых и свидетелей, спавший по очереди в машинах, замерзающий в поливаемых дождями кустах, раздраженно повернулся к нетерпеливому мажору.

– Илюша, не звени ведром, а! Мы сделали главное – засадили Берту дома! Если будет играть в молчанку – спровоцируем на разговор!

– Как?!

– Да ты ей позвонишь!! Наговоришь всего подряд, заставишь балаболить! Какие проблемы?! – Не на шутку разгорячившийся Паршин круто заложил вираж, вписываясь в узкую промоину между домами, отчего Дуся и Илья легонько головами треснулись. – Не лезь под руку, – немного утихомирившись, буркнул сыщик.

– Так давай сейчас же позвоним! – не унимался Зубов. – Чего тянуть?!

– Твоя Галя телефон отключила! А разговор, даже полную пургу, надо подготовить!

Илья надулся. Но, видимо, признавая правоту опытного сыскаря, громко пыхтеть не отважился. Сопел тихонечко рядом с Дусей и иногда лягался локтем.

Прежде чем въезжать во двор Киры, Паршин, никого не спрашивая, остановил машину возле ларька с курами-гриль, выскочил и вернулся за руль уже с большим пакетом: непосредственно парой куриц, лавашами и соусами.

Олег никак не мог понять отношений Зубова и хозяйки приютившей их квартиры. Иногда Олегу казалось, будто Илья чувствует нечто сродни изощренной мстительности, когда разговаривает с женщиной – стиснув зубы, испытывает ее терпение. Кира почему-то принимает все безропотно, как должное.

Но это их проблемы. Нахлебником, халявщиком Паршин не был никогда, и заставлять беременную женщину готовить на ораву из трех голодных ртов он не собирался. А уютная квартирка, о которой, по словам Ильи, никто не знал, в качестве убежища для двух великолепных неудачников его вполне устраивала. Менять так хорошо устроенную диспозицию и лишние телодвижения устраивать в их положении опасно. А по большому счету – рано.

Расправившись с половиной курицы и облизав пальцы, Паршин вышел из-за кухонного стола, быстро сполоснул руки и, прежде чем уйти в гостиную, сказал уныло чавкающему Зубову:

– Подумай, о каких документах могли разговаривать Максим и Берта? Подумай. Это важно. – И, не дожидаясь ответа, пошел в гостиную, где почти привычно встал перед окном и замер, глядя на рыкающие автомобильные стаи, несущиеся по проспекту.

На журнальном столике, голубовато светя монитором, лежал включенный на прием ноутбук Олега.

– Я думаю, эти документы имеют отношение к будущему, – услышал голос Зубова. – И скорее всего, они касаются уже Мирона и Берты.

– Согласен, – оборачиваясь, кивнул Олег.

Дуся и Илюша, как примерные послушные школяры, чинно расположились на диване. Паршин сел напротив в кресло.

– Илья, как оформлено завещание твоего отца?

– Я сам об этом думал. – Мажор мрачно наклонился вперед и лишь потом ответил на конкретно поставленный вопрос: – Я получаю почти все, Берте достаются крохи. Я завещания не оставлял.

– Почему?

– Подумываю оставить все на благотворительность, – неожиданно услышали Олег и Дуся. – Со стороны матери у нас нет родственников, родню отца я презираю.

Слушатели выразили недоумение задранными вверх бровями. Илья поморщился и развернул ответ:

– Бабушка родила папу без мужа. Дяди-тети ее осуждали, знаться не хотели. А как только башлями повеяло – мигом нарисовались. Уроды, блин.

– Понятно, – сочувственно кивнул сыщик, крякнул, но тему не оставил. – Как я вижу, ты понимаешь интерес Мирона?

Илья насмешливо фыркнул, показывая, насколько проникся этим интересом. Евдокия подняла вверх вытянутую ладошку поставленной на локоть руки.

– А я не очень понимаю. О чем вы говорите?

Мужчины переглянулись. Илья пожал плечами: мол, если хочешь, Олежа, просвети девочку. И Паршин, задумчиво подвигав губами, проговорил:

– Понимаешь ли, Дуся… Александр Сергеевич Миронов человек богатый. Но – не праведно. Для того чтобы легализовать состояние, есть много способов, в основном это довольно хитрые и небезопасные финансовые операции, при проведении которых теряется часть денег… Но тут, пожалуй, не в этом дело. Точнее – не только в отмывке капиталов. Деньги как таковые, Дуся, открывают не все двери, не делают бывшего громилу респектабельным человеком. Есть другой способ. Безопасный и весьма приятный – женитьба на обеспеченной и вхожей женщине. Вдове. Тут, как говорил товарищ Жеглов, у Мирона любовь с интересом. Берта не зря запаниковала, когда узнала, что в салоне ее побила не девочка Макса.

– Она решила, что любовник-сообщник всего лишь использует ее банковские счета… отмоет деньги… – медленно, проникая во всю глубину неприятельского замысла, проговорила Дуся, – а после выбросит как использованную тряпку.