Стоим на страже

Леонид неожиданно засмеялся, но тут же оборвал себя.

— Ленька, ты чего это? — нахмурился Фандеев. — Ты что, тоже в нее влюбился?

— Я? — спросил Леонид.

— Ладно, идем, — Фандеев шагнул было, но еще спросил: — Ты у ребят из ее группы ночевал? Да? Я тоже у них. — Он оглянулся, ожидая подтверждения.

Леонид стоял у тонкой ветвистой березы, и когда Фандеев оглянулся, он ударил каблуком в ствол и ударил еще раз, и когда оторвались и упали быстро сверкнувшие капли, он снял фуражку, стукнул ею о колено и сказал:

— Спал я с ней.

Хлопнул выстрел, сорвалась с березы серебряная капля и упала в перевернутую фуражку. Леонид хотел надеть фуражку, но не успел: Фандеев ударил его по рукам. Фуражка покатилась, упала козырьком кверху и, намокая, заметно темнела. Они стояли, обданные последними каплями с листвы: Леонид, припертый к стволу, и Фандеев.

— Ты! — сказал Фандеев. — Чтоб ты еще! Выбирай выражения!

Леонид попытался застегнуть пуговицу на кителе, но не смог, нагнулся за фуражкой. Держа ее на весу, пока стекла вода, сказал:

— Ну, убей.

От бруствера Лялин закричал:

— Сержанты, на огневой рубеж! Сержанты!

Они пошли рядом. Леонид отряхивал фуражку.

— Ну, — ласково обратился Лялин, — не посрамите Россию-матушку, вы — последние. Патрончики. — Он положил в ладони по три патрона. — Не жалко, Леня, мундир? Две! — крикнул он солдату на вышке.

С вышки Гончару и солдату было видно, как сержанты присоединили рожки к автоматам, легли на брезент. Комбат махнул рукой.

— Слушай, — торопливо заговорил Гончар, — я тебя прошу, будь человеком! Помоги.

— Чего? — спросил солдат. — Чего? — И нажал кнопку пускателя.

Вдалеке из траншеи поднялись, качнулись и поплыли мишени.

— Нажми блокировку! — закричал Гончар. — Нажми левую мишень, блокировку!

Сержанты выстрелили, и мишени исчезли. Гончар охнул, подскочил к пульту и нажал «стоп».

— Ты что, так твою! — вскочил солдат.

Гончар растерялся и только повторил:

— Бутылку, говорю, две! Левую блокировку.

— На вышке! — крикнул Лялин. — Чего там?

Гончар высунулся, ответил:

— Заело! — и скрылся.

Сержанты, ожидая вторую мишень, молчали. Леонид, стрелявший по левой, повернул голову к Фандееву и позвал:

— Борис!

Фандеев не отозвался. Он поглядел, куда упала гильза. От гильзы шел дымок. Леонид спросил Лялина:

— Долго там?

— Откуда я знаю, — ответил Лялин, но пошел к вышке. — Эй, Гончар, долго там?

Гончар опять быстро подскочил к окну:

— Сейчас, сейчас. Леонид предложил:

— Борис. Давай — я по твоей, ты по моей? А? Как бывало.

— Какая разница, — ответил Фандеев.

— Я говорю, стреляй по моей, я по твоей. Давай?

— Чего ради? — спросил, глядя на гильзу, Фандеев.

— Я тебе все расскажу, — заговорил Леонид, — что я сказал, это было. Я скотина. Но она сама… Ты не молчи, Борька. Слышь? — сдвигая брови и вытирая ствол автомата рукавом кителя, он продолжал: — Будет говорить, что любит, — не слушай. Это у нее легко. Чтоб наша дружба, Борис! Из-за…

— Цыц! — оборвал Фандеев.

— Ладно, я молчу, — ответил на это Леонид. — Она плевка твоего не стоит. — Он отложил в сторону автомат, сел.

Комбат издали крикнул:

— На рубеже!

Леонид лег. С вышки закричал Гончар:

— Готово!

— Готово! Приготовились! — подбегал с тыла Лялин.

— Слышь, Борь! Не забудь, ты по левой, — напомнил Леонид.

— Ладно, — отозвался Фандеев.

Лялин, остановившись поодаль, поглядел на комбата, махнул рукой и скомандовал:

— Огонь!

Появились и поскользили по направляющим мишени. Выстрелили.

— Левая промах! — крикнули сзади.

— Ленька! — растерялся Фандеев.

— Брось! — отмахнулся Леонид. — Следующая!

Третья пара мишеней уже возникла и двигалась. Леонид выстрелил первый, Фандеев чуть-чуть позднее, тщательно целясь.

— Левая промах!

Фандеев бросил автомат, вскочил.

— Без команды не вставать, — кричал подбегавший Лялин. — Оружие к осмотру! Какой пример подаете подчиненным?

— Иди ты! — выругал его Леонид.

— Расстроился, Леня, — язвительно заметил Лялин. — Ночку небось не спал. Проси перестрел. Все свалишь — на балл ниже.

Подошел комбат. Лялин нагнулся за гильзами. Сержанты доложили об окончании стрельбы.

— Приехал — молодец, промазал — плохо, — сказал комбат Леониду. — У тебя увольнение до вечера. Может, не считать?

— Почему, считайте. — Леонид спустил затвор, щелкнул ударником.

Солдат полигона крикнул:

— Все, что ли? Закончили, товарищ капитан?

— Будешь перестреливать? — спросил комбат.

— Нет, — ответил Леонид.

— Перестреляй, — попросил Фандеев.

— Не буду, — повторил Леонид.

— Дело твое, — сказал комбат и крикнул солдату: — Закончили! Лялин, построишь, отведешь. После обеда всем отдых. Я поехал.

Гончар пустился вприсядку:

— Спасибо, друг Сережа. Ты не сомневайся. У меня отпуск в кармане, а у тебя бутылка на столе.

— Скотина ты в общем, — отозвался солдат, — я в стереотрубу глядел — щепки летели.

— Я для уверенности, — оправдывался Гончар. — Чтоб расчет наверняка был отличным.

Он побежал вниз, чтобы успеть, перехватить комбата, но тот уже уехал, и Гончар подбежал к Фандееву.