Стоит только расхотеть

— Нет, что Вы… Все в полном порядке — подняла она глаза на Максимова. Тот только недоверчиво хмыкнул, но расспрашивать больше не стал. Совещание подошло к концу, и Генеральный с Томашевским уже вышли за дверь. Черкасов тоже поднялся было из-за стола, пробормотав дежурное «Приятно было с Вами поработать», и собрался уходить.

— Женя хочет сделать тебя свидетелем на нашей свадьбе — неожиданно для себя проговорила Вика. — Ты согласишься?

Черкасов был уже около двери, но услышав ее вопрос, обернулся и пристально посмотрел ей в глаза.

— А ты бы хотела, чтобы я был свидетелем? — спокойно поинтересовался он. Одному Богу было известно, чего ему стоило это кажущееся спокойствие, но права на ошибку у Димки уже не было.

— Откровенно говоря, это последнее, чего бы я хотела — передернула плечами она. — Но Женя расстроится, если ты откажешься.

— В таком случае, я соглашусь. Он-мой друг, все-таки. — Все так же бесстрастно кивнул Черкасов.

Это спокойствие вывело Вику из себя. Двуличная, подлая скотина!

— Друг? Дмитрию Викторовичу Черкасову знакомы такие понятия, как дружба и любовь? — Вика повысила голос. — Так значит это было по-дружески: заявиться в отсутствие Жени к нему в квартиру и начать приставать к ЕГО невесте? Как у тебя вообще язык повернулся говорить мне о любви после всего того, что произошло?

— Извини, Вика. Этого больше не повторится. Знаешь, три года назад я был просто болваном. Сейчас бы мне и в страшном сне не приснилась такая глупость: заключать пари на девушку. Это было подло. И я тебя не достоин, после всего случившегося. В тот вечер я это осознал. Но ты, по крайней мере, нашла свое счастье, и я рад за тебя и за друга. Вы будете очень хорошей парой…

— И это все, Дим, что ты можешь сказать? Рад за нас? — Вика все больше злилась, не осознавая, в какое глупое положение себя ставит, позволяя своим эмоциям взять верх.

— А ты хотела бы, чтобы я попросил прощения? — скрестил руки на груди он.

— Нет. Но я бы очень хотела услышать, зачем тебе это было надо? — она прикусила губу.

— Прямо здесь? — он обвел взглядом конференц-зал

— А почему бы и нет? — нахмурилась она

— Ну что ж, валяй, если не боишься сплетен. — Он вернулся к столу и устроился в кресле рядом с Викой.

— Сейчас обед. — посмотрела та на часы- И все уже ушли. Так что, я слушаю

— И что ты хочешь услышать? Что один разбалованный мажор поспорил о невзрачной девушке на ящик вискаря скуки ради? Ты права: все так и было. — он едко усмехнулся. Но увидел, как Вика прикусила губу, стараясь не расплакаться, и почувствовал, как дыхание перехватывает, а сердце начинает гулко отдаваться где-то в висках. Захотелось наплевать на все, сбросить с себя образ устало-равнодушного мачо и крепко обнять. Но нельзя. Иначе она никогда больше ему не поверит. Поэтому он просто поморщился и продолжал:

— А что ты еще хотела услышать? О том, как я расскаиваюсь? О том, что я изменился? А ты в это поверишь? — она отрицательно покачала головой, стараясь не ронять слезы. — Вот поэтому, я и не хочу больше мучить тебя. Я увидел тебя и потерял голову. Не скрою, то, что ты сейчас превратилась в красавицу, сыграло далеко не последнюю роль. Но там было не только влечение к красивой девушке. Там было и осознание того, что потерял нечто большее, чем просто красивые глаза… Но ведь ты понимаешь, что простить меня уже не сможешь. Так что, я тебя потерял. А жалеть попусту об утраченном счастье — занятие бесперспективное. Глупо это. Пытаться тебя вернуть, заведомо зная, что ничего не выйдет. Как видишь, я могу быть честным, и даже, местами, порядочным… — он горько улыбнулся. — И если Женя пожелает, чтобы я был его свидетелем, я с удовольствием им стану… Только приглашение мне пришлите. Твоим другом мне уже не сделаться, а вот Женькиным я был и остаюсь. Так что, больше домогаться не стану. Всего тебе хорошего, Вика — он кивнул ей, встал из-за стола и вышел.

А она еще долго сидела за длинным столом в пустом зале и глотала слезы. Вместо того, чтобы окончательно «переварить Черкасова», Вика все острее чувствовала, что есть что-то неправильное в том, как она относится к Жене…

24

Тем вечером Женька позвонил Вике позже обычного. Она даже начала волноваться, не случилось ли у него чего. Наконец, заиграл телефон.

— Привет, Жень — улыбнулась в трубку Вика.

— Салфет Вашей Милости, моя королева. — голос Тихомирова звучал устало и как-то приглушенно, но слышно было, что он тоже улыбается. — Как поживает мое Неотразимое Величество?

— Плохо… — тяжело вздохнула она. Сразу вспомнились ее метания и стало стыдно перед ним. Зачем она только полезла сегодня к Черкасову? Что хотела узнать? Глупо получилось…

— Что-то случилось? — встревожился Женька, — Ты сейчас это таким похоронным тоном сказала…

— Жеень, приезжай скорее, ты не представляешь, каково мне здесь без тебя… — голос Вики задрожал.

— Тьфу ты, Виктория! — повеселел Женька. — Зачем так людей пугать? Я-то думал стряслось что серьезное, а ты соскучилась. Я тоже скучаю по тебе. Очень-очень. Потерпи, девочка моя, всего неделю осталось мне здесь прозябать. Но как вырвусь- сразу к тебе!