Вот о чем стоики побуждают нас задуматься. Не о том, что и как выглядит, а о том, результатом каких усилий, поступков и выбора является прекрасный внешний вид.
Я вышел сегодня из всех испытаний, или, лучше, выбросил все испытания, потому что вовне их не было, а только внутри, в признаниях[125].
В трудные дни мы можем сказать: «Работа обременительна» или «Начальство реально расстраивает». Если бы только мы могли понять, что это невозможно! Никто не может
Стоики использовали слово
Ведь следует руководствоваться двумя этими мнениями: что вне свободы воли ничто не есть ни благо, ни зло и что не направлять нужно положение вещей, а следовать ему[126].
В середине XX века в Индии жил священник-иезуит Энтони де Мелло. Он родился в Бомбее и сочетал в себе различные культуры и взгляды – Запад и Восток (Индия тогда была под британским управлением). Де Мелло даже учился на психотерапевта. Интересно наблюдать, как вневременная мудрость развивается в разных школах и в разные эпохи. Вот цитата из книги де Мелло «The Way to Love» («Путь к любви…»), которая звучит почти как фраза Эпиктета:
«Причина моего раздражения не вот в том человеке, а во мне»[127].
Помните: у каждого есть выбор. Контроль всегда у вас. Причина раздражения или наше представление о том, что все плохо, исходит от нас, от наших ярлыков и наших ожиданий. Так же легко мы можем поменять эти ярлыки, изменить свое восприятие и решиться принять и любить то, что вокруг нас. С начала времен эту мудрость раз за разом, независимо друг от друга, заново открывали во всех столетиях и во всех странах.
Пусть пытки будут от меня подальше, но если уж придется их терпеть, я пожелаю себе мужества, благородства, величия духа. Или – с чего бы мне предпочесть войну? Но если она начнется, я пожелаю себе отважно переносить и раны, и голод, и все, что неизбежность войны несет с собою. Я не настолько безумен, чтобы жаждать болезни; но если случится мне болеть, я пожелаю и сдержанности, и стойкости. Итак, желать следует не бедствий, а добродетели, помогающей их одолеть[128].
Президент США Джеймс Гарфилд был великим человеком: воспитанный в скромности самоучка, герой Гражданской войны. Но его президентство прервала пуля убийцы[129]. За короткий период пребывания в должности он столкнулся с резким расколом в стране и в Республиканской партии. Во время одной перепалки, когда был брошен вызов авторитету его администрации, он твердо заявил: «Конечно, я осуждаю войну, но если ее принесут к моей двери, курьер застанет меня дома».
Об этом и говорил Сенека. Мы были бы сумасшедшими, если бы