Стокгольмский синдром (СИ)

Я хотел соблюсти приличия, но вышестоящая по званию расфыркалась и все же сплела свои пальцы с моими в приказной форме. Два офицера, преподавателя, взрослых человека, в конце концов, идут, держась за руки, как подростки. Замечательно, что уж там. Зато сразу всей Академии заявили — мы вместе. По крайней мере, это не противоречит корпоративной этике и уставу…

Мы вчера допоздна разговаривали, целовались и обнимались, так что я с трудом подавлял зевоту, а Криста выглядела вполне бодрой. Она же, в отличие от меня, проходила спецподготовку, а я вообще Академию военной медицины заканчивал.

— Слушай, — явно немного нервничая, девушка покусала губу, когда мы уже распрощались в холле, чтобы пойти каждый на свою кафедру, — я все хотела спросить… Ты притворялся, что тебе нравятся мои игры?

Сонливость как рукой сняло от одного только воспоминания о контрасте боли и возбуждения, о ласковом разрешении отдохнуть, о нежных прикосновениях.

— Ну и почему ты спросила меня об этом сейчас? — тяжело вздохнул я, прикрывая глаза ладонью.

— Правда? — просияла рыжая. — Правда нравились?

Порывисто обняв меня, она даже расщедрилась на прилюдный поцелуй в щеку и убежала. Сколько счастья… Хотя, наверное, нелегко найти мужчину с такими… Специфичными вкусами.

Пары тянулись уж очень долго, а я все никак не мог заставить себя полностью сосредоточиться. Уж очень резкое различие между той Кристой, которую я знал, и сегодняшней Кристой — довольной, ласковой, радостной. Будто два разных человека. Не исключено, что это и есть разные Кристы — нахальная разведчица Криста Дайнер и домашняя милая Криста ван Байер. И я даже не знаю, какая нравится мне больше.

В самом начале перемены, когда студенты еще собирали вещи, рыжая проскользнула в аудиторию и попросила у меня ключи.

— У меня еще пара, — достав из кармашка портфеля маленькую связку, я вложил ее в протянутую ладошку, — может, подождешь?

— Нет, я устала просто кошмарно, — закатив глаза, девушка присела на краешек стола, — неужели мы тоже были такими невыносимыми?

— Ты привыкнешь, — с негромким смехом пообещал я, — не все так плохо, если честно. Они вполне милые.

— Я надеюсь, ты поторопишься, — коснувшись подушечкой пальца кончика моего носа, она встала и, многообещающе улыбнувшись, вместе с группой выскользнула в коридор.

Да уж, теперь мне просто придется поторопиться…

Читая лекцию второкурсникам, я старательно собирал мысли в кучу и не позволял себе отвлекаться. Разбирать эту тему мы начали еще на прошлом занятии, поэтому закончили за двадцать пять минут до конца пары.

— Ладно, молодые люди, я сделаю вид, что пара уже кончилась, а вы тихонько растворитесь, — вздохнул я, расписываясь в журнале и закрывая его.

Негромко шушукаясь и прощаясь, будущие разведчики испарились. Даже если у них это не последняя пара, они хотя бы сходят спокойно пообедать. А я, пожалуй, домой…

Не бежать было сложновато, от предвкушения тянуло в груди. Даже если меня ждет просто секс, я готов сойти с ума. Десять минут пешком — а будто целая вечность. Кивнув вахтеру, я взбежал на свой третий этаж и дернул ручку двери. Заперто. Вдавив кнопку звонка на две секунды, я и сам вздрогнул от его пронзительного резкого звука. Ненавижу его, даже если ждешь гостей, все равно аж подбрасывает всего.

Мне сразу же открыли, хотя я успел на секунду подумать, что Криста куда-то ушла.

Ухватив за ворот рубашки, она втянула меня в прихожую, резко захлопнула дверь.

— За тобой следили? — напряженным шепотом спросила разведчица с жестким взглядом.

— Не смотрел, — пробормотал я, лихорадочно вспоминая всех мало-мальски подозрительных прохожих.

— Видел бы ты свое лицо! — вдруг прыснула рыжая, звонко расхохоталась, наконец отпуская мой воротник и хлопая в ладоши.

— Несносная женщина, — облегченно фыркнул я, притягивая ее к себе и легко кусая за нижнюю губу.

— Мы сегодня будем играть? — с почти искренним смущением невинно промурлыкала Криста, теребя мою пуговицу.

Сначала завела меня с утра пораньше, а теперь издевается? Но я же уже не на допросе, так что могу и подыграть.

— Это только тебе решать, — заверил я, кончиками пальцев коснувшись ее подбородка.

На моем ухе будто тиски сжались. Скривившись и чуть присев от неожиданности, я заглянул в хмурое личико в поисках так нужных мне ответов на вопросы, содержащие слова “за что” и “почему я”.

— Это совершенно неприличный и запрещенный прием, — прищурилась майор, начиная выкручивать мой бедный хрящ, — но я не против, если ты будешь так иногда делать.

Ладно, раз уж я подыгрываю и хочу сохранить ухо целым…

Опустившись на колени, я не отрывал взгляда от ее лица. Довольно улыбнувшись, девушка запустила пальцы мне в волосы, и я покорно подставился под ласку. Прикрыв глаза от удовольствия, я вдруг понял. Это ведь так просто. Всю жизнь мужчины могли заниматься тем, о чем она могла лишь мечтать, за что боролась. Ей теперь хочется полного подчинения мужчины, хочется быть выше, круче, хочется власти. Так просто…

— Пойдем, — мягко позвала рыжая, легонько потянув за волосы вверх.