Стокгольмский синдром

— Фото… Хочу забрать фото мужа. Решила сделать памятник на его могиле, мраморную плиту положить, а иначе могилу разрывают какие-то ублюдки.

— Ах, ну да! Пойдемте!

Вредная медсестра тут же сделала вид, будто ее ничто не касается.

В кабинете Ирина Алексеевна нашла в ящике стола фото, расспросила о делах и проводила посетительницу из отделения.

Злата спрятала фотографию Вадима в сумку и огляделась: откуда-то завлекающе запахло сигаретным дымком, захотелось покурить. Запах привел ее на черную лестницу. Там стоял высокий мужчина респектабельной наружности с сигаретой в руке. Он был лыс, круглоголов, а руки имел крупные, мускулистые, как у массажиста.

Поздоровавшись, Злата постаралась догадаться, зачем нужен массажист в патологоанатомическом и гистологическом отделениях.

Она полезла за сигаретами, а доставая пачку, вдруг выронила фото на пол. Мужчина ловко нагнулся, поднял фотографию и отдал ее Злате. Именно в этот момент Злата прочитала у него на беджике: патолог Олег Ярославович Скороспелов.

— Так это вы моего мужа вскрывали? — спросила она неожиданно для себя самой.

— Что?

— Это мой муж, — указала она на фотографию.

Олег Ярославович пригляделся к фото:

— Не помню…

— Разве Ирина Алексеевна вам не показывала эту фотографию?

Патолог недоуменно пожал плечами. Бросив недокуренную сигарету в пепельницу, Злата отправилась в хирургию.

Первой в хирургическом отделении краевой больницы Злате встретилась медсестра Лариса, та самая, ласковая изобретательница забавных слов. Сделав вид, будто не узнала свою недавнюю пациентку, она прошла мимо, но тут же передумала, остановилась и окликнула Злату. Злата обернулась, совершенно не представляя, зачем им разговаривать.

— Руслана тут нет, — сказала Лариса, поджимая губы. — Он назначил тебе время встречи?

Минуту назад она видела, как доктор Давлетов вошел в кафе, расположенное возле больницы. В этом кафе они не раз пили вместе кофе, а прежде, как прекрасно знала Лариса, Руслан водил туда всех своих любовниц, так как его коллеги это заведение не приветствовали. Если бы не срочные дела в процедурном кабинете, она бы обязательно вошла в кафе следом за неверным доктором и посмотрела, кто на этот раз составляет ему компанию. А так как Злата была здесь, то — Лариса едва скрывала ликование — получалось, что Руслан изменяет и ей!

— Он меня не ждет, — осторожно ответила Злата, надеясь, что скандала не будет. — Я должна кое-что ему рассказать…

Эти слова подтверждали догадку медсестры.

— Не ищи его в отделении! — резко оборвала ее Лариса. — Нет его тут.

Выражение лица Ларисы было торжествующим, Злата попятилась.

— Если уж очень хочешь его увидеть, — добавила медсестра, — то сходи в кафе за углом! Ты думаешь, что ты особенная и тебя он не бросит, как бросил меня? Пойди посмотри сама!

Кафе за углом было заведением с сомнительной репутацией: отделанные сайдингом стены, заклеенные пленкой потолки, прилавок советских времен, дешевая посуда и кухня, главным блюдом которой были необыкновенно жирные пирожки с иллюзией мяса. Подобные места в Гродине, городе, где все делалось напоказ и с претензией, стали с некоторых пор редкостью. Гродинцы оценили преимущества цивилизованных заведений питания, поэтому большинство дешевых кафешек были выкуплены людьми с деньгами, отремонтированы и теперь пугали ценами не только пьянь и рвань, прежде составлявшую основной контингент посетителей, но и благопристойно выглядевших капиталистических рабов из ближайших офисов.

Традиционные рыгаловки остались только возле вокзалов и еще — возле краевой больницы. То есть в тех районах города, куда местные не ходили. Правда, рыгаловки тоже претерпели изменения, вычеркнув из ассортимента алкогольные напитки и значительно расширив меню. Теперь и в них не ждали окрестную алкашню, а только проголодавшуюся деревенщину, чьи финансовые возможности не позволяли им холить желудки.

И в этот жаркий летний день приезжие казались местными в этом кафе, а два врача за столиком в углу выглядели иностранцами. В кафе было жарко, бестактные мухи ползали по столикам, а кассирша в углу совсем разоблачилась, добавив к меню кафе, кроме хлеба, еще и зрелище своей немолодой груди и усыпанных родинками полных плеч. Она считала себя привлекательной женщиной, и у нее не было повода сомневаться в этом, так как ежедневно она получала по нескольку предложений о свиданиях.

Осмотрев антураж, Злата подумала, что пришла бы в такое место только в крайнем случае.

Она подошла к столику, застеленному не слишком чистой скатертью. На скатерти стояло две чашки с напитками бурого цвета и тарелка с двумя пирожками, на которые никто так и не покусился.

Появление Златы оборвало фразу Руслана на середине.

— Что ты тут делаешь? — спросил он. Казалось, Давлетов был застигнут врасплох ее появлением.

Замершая с приоткрытым ртом Ирина Алексеевна выглядела и вовсе испуганной.