Стол находок утерянных чисел

Грусти моей как не бывало! Я вскочил, я отшвырнул книгу, я усадил дорогих гостей в самое моё лучшее кресло у камина и снял с девочки башмаки, чтобы она могла просушить свои маленькие ножки. И все мы, несмотря на разницу в возрасте, дурачились и хохотали вовсю. Я говорю «все», потому что Пуся хоть и щенок, а тоже умеет хохотать. Уверяю вас! А уж дурачится он так, что ему ни один человек в подмётки не годится.

Потом я включил кофеварку, но тут девочка вздохнула, посмотрела на меня очень серьёзными глазами и сказала:

— Смешно!

Я оглядел комнату, тщетно пытаясь обнаружить хоть что-нибудь смешное, и сказал, что ничего не понимаю.

— Сейчас поймёте, — пообещала девочка.

И тут она рассказала вот что. В доме у неё живёт один чудак. Он очень забывчивый и вечно чтонибудь теряет. Поэтому она окрестила его Главным терятелем. Так вот, не далее чем вчера у него пропал лотерейный билет.

— Смешно! — в свою очередь сказал я. — У человека пропажа. Чему же тут радоваться?

— А тому, что вы эту пропажу найдёте, — пояснила девочка.

Я поблагодарил её за доверие и напомнил, что пропавших билетов не разыскиваю. Но она заявила, что этого и не требуется. Моё дело — восстановить номер билета, а уж по этому номеру и самый билет восстановят.

— Это, конечно, меняет дело, — сказал я, поразмыслив. — Номер — то же число. А розыск чисел — моё призвание.

— Вот и прекрасно! — обрадовалась девочка. — Значит, вы согласны с ним познакомиться?

Я отвечал, что, разумеется, согласен, но когда? Сегодня, пожалуй, не выйдет, завтра — суббота, послезавтра — воскресенье, дни нерабочие. Разве что в понедельник…

— Смешно! — возмущённо фыркнула девочка. — Неужели вы хотите, чтобы он ждал вас под дождём трое суток?

На сей раз это было действительно смешно, и я расхохотался.

Так вот в чём дело! Зная мою покладистость, плутовка привела своего Главного терятеля без всякого разрешения, и, конечно же, не ошиблась. Не такой я человек, чтобы заставить кого-нибудь мокнуть под дождём, да ещё так долго!

Я подошел к двери, распахнул её как можно шире и гостеприимно сказал:

— Прошу!

Мне никто не ответил. Тогда я выглянул на улицу и увидал странную картину: на металлической тумбе под огромным дождевым зонтом сидел маленький всклокоченный человек и что-то писал пальцем на мокром тротуаре.

— Уважаемый Главный терятель! — крикнул я ему с крыльца. — Судя по всему, вы потеряли свою ручку, а заодно и блокнот. Не хотите ли воспользоваться моими?

— Ни в коем случае, — живо отозвался он, — не то я и ваши потеряю.

— Так не зайдёте ли на чашку кофе? — предложил я.

С удовольствием, — согласился он, — вот только вспомню, по какому поводу я сюда пришёл…

— Может быть, по поводу пропавшего билета? — деликатно намекнул я.

— Ну конечно! — закричал он, вскакивая, и лицо его просияло. — Как вы угадали?

Вместо ответа я привёл его в мой кабинет, усадил к огню, налил кофе, и вскоре он уже рассказывал обстоятельства дела.

РАЗВЛЕЧЕНИЯ КОРНЕЙ

— Начну издалека, — сказал он. — Числа я полюбил рано, чуть не с пелёнок, но, увы, слишком поздно понял, что это занятие не для меня. Как сказал Печорин, «…но я не создан для блаженства»…

— Минуточку, — остановил я его, — так дело не пойдёт. Печорин — герой повести Лермонтова, вы же привели слова Евгения Онегина из одноимённой поэмы Александра Сергеевича Пушкина.

— Вот видите, — огорчился он, — я даже этого не могу. Единственное, чего я не забываю и не путаю, так это моих собственных стихов, И то, когда пою их под гитару…

— Какое совпадение! — воскликнула девочка, — Как говорят на телевидении: «У нас в студии совершенно случайно оказалась гитара. Не хотите ли спеть?»

И не успел я оглянуться, как она уже сняла со стены мою семиструнку и с дурашливым реверансом поднесла забывчивому посетителю. Глаза его засветились нежностью, он осторожно прошёлся по струнам, подкрутил колки и запел приятным тенорком: