СТОЛЕТИЕ ВОЙНЫ.(Англо-американская нефтяная политика и Новый Мировой Порядок)

Дж. П. Морган со товарищи в полной мере пользовались конкурентными преимуществами в разрушенной европейской экономике, где нью-йоркский кредит мог диктовать свои условия. Доходы от нового европейского кредитования для них были гораздо более высокими, чем от инвестиций в послевоенный рост и развитие экономики США. Банковские ставки США удерживались на намеренно низком уровне финансовыми кругами в Нью-Йорке, которые были сосредоточены вокруг Моргана и Нью-Йоркского Федерального Резервного Банка под председательством моргановского же человека Бенджамина Стронга. Как следствие этого американские ссуды затопили послевоенную Европу и остальной мир, всюду, где капитал зарабатывал премию за риск выше, чем в родных пенатах, а Лондон и новый управляющий Банка Англии Монтегю Норман нервно наблюдали за финансовым вторжением американцев на их традиционные рынки.

Это раннее послевоенное англо-американское соперничество в жизненно важной банковской сфере приняло угрожающие формы, когда в 1924 году США попытались включить в орбиту своего влияния захваченную во время кровавой Бурской войны всего лишь 20 лет назад кладовую золота и других сырьевых ресурсов Британской империи — Южную Африку.

В конце 1924 года правительство Южной Африки пригласило международную комиссию во главе с американским финансовым экспертом, принстонским профессором Эдвином У. Кеммерером, для выработки рекомендаций о том, должна ли Южная Африка вернуться к международному золотому стандарту вне зависимости от поведения Британии в этом вопросе. Даже в 1924 году разрушительные последствия войны по-прежнему не позволяли Британии вернуться к золотому стандарту без суровых экономических последствий, в то время в Англии по-прежнему насчитывалось полтора миллиона безработных.

Кеммерер сказал южноафриканцам, что они должны установить прямые финансовые связи с нью-йоркскими банками и обойтись без своей традиционной зависимости от Лондона. Как отлично понимали влиятельные финансисты лондонского Сити, это открывало США прямую» дорогу к экономическому поглощению того, что Англия захватила военной силой, а вслед за этим и к господству США в регионе с мировыми запасами золота, и тем самым к контролю над мировой кредитной системой. Чтобы предотвратить такое развитие событий, Лондон отреагировал быстро, но эта обида еще долго не забывалась.[32]

Британские финансисты получили свою выгоду от широко обсуждавшегося ухода Соединенных Штатов в неоизоляционизм в течение переговоров в Версале. Конгресс США не одобрил поддержку Вильсоном британской идеи с Лигой Наций, как, впрочем, и большинства черт нового мироустройства, рождающегося из безжалостного к побежденным «Карфагенского» мира в Версале. Имея за спиной Америку, Британия могла агрессивно вести себя в Европе, в Африке и на Ближнем Востоке для установления жизненно важного для нее долгосрочного господства.

Однако становилось все более очевидно, что влиятельные финансовые и нефтяные круги Америки были кем угодно, но только не изоляционистами. Британские власти должны были либо победить эту угрозу, либо эффективно присоединить ее к новому Атлантическому Союзу.

Англия стремится к нефтяному господству

Не успели высохнуть чернила под Версальским договором, как влиятельные американские нефтяные магнаты из компаний Рокфеллера «Стандарт Ойл» сообразили, что британские союзники ловко лишили их военной добычи. Заново нарезанные границы на Ближнем Востоке, также как и рынки послевоенной Европы контролировались проводящими интересы скрытно владеющего ими британского правительства компаниями «Ройял Датч Шелл» и «Англо-Персидская Нефтяная Компания».

В апреле 1920 года без участия американской делегации министры Высшего Совета союзников встретились в итальянском Сан-Ремо для выработки деталей того, кому достанется и какая именно доля нефтяных богатств бывшей Османской империи на Ближнем Востоке. Британский премьер-министр Ллойд Джордж и французский премьер Александр Миллеран оформили Соглашение Сан-Ремо, по которому Франции отходила доля 25 % нефти, добываемой британцами в Междуречье (Ирак), в то время как само Междуречье становилось британским мандатом под эгидой новой Лиги Наций и отходило под контроль Британии.

Французам отдали 25 %-ную долю немецкого «Дойче Банка» в старой компании «Тюркиш Петролеум Гезелыяафт», которую «приобрели» у немцев как часть версальской добычи. Оставшиеся 75 % огромной нефтяной концессии в Месопотамии находились непосредственно в руках правительства Британии через «Англо-Персидскую Нефтяную Компанию» и «Ройял Датч Шелл». Для проведения своих новых интересов в Междуречье французское правительство через год создало новую компанию с участием государства «Компани Франсез де Петроль» во главе с французским промышленником Эрнестом Мерсье.