Столетняя война

Для Франции события приняли особо драматический оборот. Не стоит даже перечислять все то, что во время нескончаемого и изнурительного конфликта утратило королевство Капетингов; его материальное благосостояние, столь блестящее в начале войны, было подорвано на века и восстановится лишь накануне Революции; пришел конец также духовной и политической гегемонии Франции над Европой, ее послушной ученицей, — придется дожидаться века Людовика XIV, чтобы континент вновь признал ту и другую гегемонию. Больше бросаются в глаза приобретения в ходе катаклизма: основы государства нового типа, более тесное сплочение ранее разрозненных провинций, уважение к власти монарха, опирающееся на зачатки национального чувства. Но каких страданий стоили эти роды! Дважды Франция стояла на краю гибели. Под ударами Плантагенетов она перенесла потерю провинций, образование огромной независимой Аквитании, утрату суверенитета над доброй третью королевства. Агрессия Ланкастеров полвека спустя имела еще более роковые последствия, потому что в результате этого носителем корон Франции и Англии чуть было не оказался один и тот же человек. Кое-кто видел в этом единственное спасение от войны, от гражданских смут, от разрушения экономики. Справедливо или нет, но история распорядилась иначе: она выявила невозможность сосуществования обоих народов под эгидой ланкастерской династии и в конечном счете даровала победу Валуа, потому что они символизировали независимость нации, наконец осознавшей себя таковой.

***

Во время работы над книгой в распоряжении автора имелась лишь тонкая пачка выписок из книг и архивных документов, сделанных за несколько лет. Многие факты, многие эпизоды были восстановлены исключительно по памяти, всегда несовершенной. Поэтому возникали пропуски и путаница в деталях, искажение имен и названий, небольшие инверсии в хронологии. Многое было исправлено благодаря тщательной проверке, но что-то наверняка осталось незамеченным. За это автор просит прощения у читателей, но не желает оправдывать этим своих ошибок. Он полагает, что эти неточности ничего не меняют в основных контурах повествования, в его ведущих идеях, в толкованиях, иногда не очень традиционных, которые он предлагает, и в выводах, к которым приходит. За все это он берет на себя полную ответственность.

I. ПРОТИВНИКИ

В январе 1327 г. английский трон, с которого мятежные бароны только что свергли непопулярного Эдуарда II, был передан его сыну — шестнадцатилетнему юноше, Эдуарду III Плантагенету. Через год с небольшим в Париже угас последний из трех сыновей Филиппа Красивого, Капетинг Карл IV; из-за отсутствия у него детей мужского пола французские бароны в апреле 1328 г. избрали королем его двоюродного брата, Филиппа VI Валуа. С этих почти одновременных событий для обоих королевств Запада начинается новый этап их истории, характеризующийся ожесточенной, почти вековой борьбой между обеими династиями, борьбой, получившей название Столетней войны.

Что больше всего поразило бы непредвзятого наблюдателя, если бы он взялся около 1328 г. оценивать силы противников, — это несомненно мнимый, но бросающийся в глаза контраст между славой и богатством авторитетного королевства Франции, с одной стороны, и бедностью и незначительностью маленького королевства Англии — с другой. Не легче было бы предсказать в приближающемся конфликте, длительности которого не мог предвидеть никто, и резкое изменение соотношения сил, которое, к великому удивлению современников, создаст опасность для потомков Людовика Святого и вознесет на невиданную высоту потомков Плантагенетов.

I. ФРАНЦИЯ в 1328 г.