Столетняя война за нефть

Когда после начала войны в Ираке в августе 2003 года зависимая от импорта энергоносителей Япония попыталась подписать долгосрочный контракт на разработку крупного нефтяного месторождения в Иране, Вашингтон воспрепятствовал этому, назвав в качестве причины ядерную программу Ирана. Токио понял намек. В октябре они уже лихорадочно пытались перекупить у Китая российскую нефть от ЮКОСа, как раз когда эта российская компания вела переговоры с Джорджем Бушем о продаже мажоритарного пакета акций «Шеврон Тексако». Нефтяной радар в Вашингтоне следил за всеми повсюду.

После оккупации Ирака стало очевидным, что Соединенные Штаты намериваются обеспечить тем или иным способом контроль над всеми крупными источниками нефти и газа, до которых они смогут добраться. Неудивительно, что многие стали задаваться вопросом о мотивах американского президента и его миссии по распространению свободы и демократии. Его предложение укреплять демократию на Ближнем Востоке путем удвоения финансирования «Национального фонда в поддержку демократии» едва ли могло кого-нибудь успокоить.

Непосредственно перед началом военной кампании в Ираке Анатоль Ливен анализировал, как США стремились к развязыванию войны. Сотрудник «Фонда Карнеги за международный мир» Ливен отмечал: «Основным и в целом одобренным планом является одностороннее мировое господство через абсолютное военное превосходство. Этот план последовательно поддерживался и разрабатывался группой интеллектуалов, близкой к Дику Чейни и Ричарду Перлу, с момента коллапса Советского Союза в начале 1990-х». Ливен напрямую связывал замысел группы Чейни со стратегическим вопросом о нефти: «Гарантированный и неограниченный доступ к дешевой нефти, полный контроль как можно ближе к ее источнику – это являлось единственным главным фактором для людей, собравшихся вокруг Чейни»

«Всеобъемлющее доминирование»

Ставки в обеспечении военного контроля над иракской нефтью и всем Персидским заливом были настолько высоки, а возникающая в результате этого возможность контролировать экономическое будущее Евразии и других стран была настолько важной для новой имперской стратегии Америки, что администрация готова была пойти на риск.

Экономическая политика администрации Буша была простой: выиграть повторные выборы в 2004 году любой ценой. Бюджетный дефицит Вашингтона находился на ошеломляющем рубеже 500 миллиардов долларов. Дефицит торгового баланса был столь же огромен. Китайские, японские и восточно-азиатские экспортеры инвестировали сотни миллиардов долларов своего торгового профицита в ценные бумаги казначейства США и другие активы, страшась потерять рынок экспорта. В результате они впадали во все большую зависимость от США. Казалось, они попали в ловушку, из которой не видели выхода.

Несмотря на тревожные экономические данные, поступающие из Вашингтона, никто в Федеральной Резервной Системе или в администрации не казался озабоченным. Сейчас они контролировали самый главный источник мирового экономического роста – нефть. И контроль был не косвенный, через поддержку различных государственных режимов в богатых нефтью регионах, а прямой, посредством военной мощи. Крепко держа в кулаке мировые потоки нефти, они располагали истинным оружием массового уничтожения, средством для потенциального шантажа всего остального мира. Кто в таких условиях осмелился бы бросить вызов доллару?

Контраст между первым нефтяным кризисом в 1970-х и событиями после вторжения в Ирак был разительным. В 1973 году Билдербергский клуб в шведском Сальтшёбадене принял политику, целью которой являлось взвинчивание цен на нефть до такого уровня, который сделал бы рентабельной разработку месторождений в Северном море, Аляске и в других регионах, не входящих в ОПЕК. Этот первый нефтяной кризис помог продержаться долларовой системе какое-то время.

В 1970-х годах такие могущественные группы, как Билдербергский клуб и Трехсторонняя комиссия, смогли отсрочить последствия первого нефтяного кризиса для Европы, Японии и, в первую очередь, для Соединенных Штатов. Они сделали это, навязав систему МВФ большинству стран развивающегося мира, жестко подавляя любые национальные движения за экономическое развитие и самодостаточность.

Они назвали это «поддерживаемый» рост. Он поддерживал богатые страны из индустриального мира и долларовую систему более чем три десятилетия, накладывая на остальные страны «ограничения на рост». Из-за этого индустриальный мир прожил три лишних десятилетия с иллюзией об избыточной дешевой нефти, которая поддерживала уровень жизни, не имеющий прецедентов в истории. Цена за эту иллюзию, однако, была заплачена благополучием народов из когда-то развивавшихся стран от Африки до Латинской Америки и Азии. И только ограничивая стремление большей части остального мира к экономической стабильности и росту, маленькая группа стран, ведомая Соединенными Штатами, могла наслаждаться иллюзией процветания чуть дольше.