Столетовы. Часть 1. Верьте в любовь, девчонки!

В пять вечера открыли дверь, и началось. Народ попёр. В зал запускали только по двадцать человек, иначе получилась бы толкучка. И по мере освобождения пространства, запускали следующих. Выставка оказалась очень востребована. Сергей, Виктор, Лена и Наташка следили, чтобы ничего не стащили. А народ всё шёл. Освободились к полуночи. Ну какой уж тут ресторан! Все устали и разъехались по домам. Итальянцы были счастливы до обморочного состояния. Их отвезли в гостиницу.

Елена еле волочила ноги. Сергей шёл сзади и посмеивался. Она резко повернулась, гавкнула на него, поскользнулась и угодила к нему в руки. Он поднёс её к машине, поставил, расстегнул пуговицы, засунул в машину, одновременно снимая с неё шубу. И опять кольнуло. "Как всё отработано, видать не на одном доказательстве. Математик …" Она надулась, и её опухшие губки стали ещё пухлее. "Я бы отдал все блага мира за возможность поцеловать Ленку сейчас, – замечтался Сергей. – Не заслужил, брат. Ты отдал её, обманул, как она говорит. Запутался в трёх соснах. А теперь ты распутался. Но это ничего не меняет.»

По дороге Лена заснула. В доме было темно, у мамы Зины горела только лампочка над входом.

Он загнал машину во двор. В тусклом свете лицо Елены казалось очень бледным. А может так и есть. От усталости, например. Сергей не мог оторвать от неё глаз. Что же с ней произошло там, в руках того сильного и счастливого мужика? На всех фотографиях он выглядел именно счастливым. Сергей только один раз отважился посмотреть их фотки. Ну не мог он видеть влюблённые глаза этого Игоря. И её. Такую далёкую тогда.

Сергей взял потихоньку её пальчики, и только сейчас обратил внимание, что она без кольца. Поцеловал от кончиков до запястья.

Лена спала. Где ключи, он знал. На тот случай, если дома никого нет. Вылез из машины, постучал. Никого. Открыл дверь, вернулся. Лена спала. Он взял её на руки и быстро понёс через холод в дом. Она обняла его во сне и пробормотала: "Серёжка". Он даже приостановился. Проснулась, что ли? Нет, спит. Донёс её до дивана, уложил, укрыл. Лена спала, спала и улыбалась.

На столе лежала записка . "Дети! Я уехала, нужна И.И. Ужин в холодильнике. Дора принесла для Лены какие-то примочки. Я ей ничего не говорила. Как она узнала? Сказала, два раза сделаете, как рукой снимет. Губы тоже можно. До завтра. Целую"

И действительно, Сергей почувствовал голод. Они с Леной после кофе в кафе толком ничего не ели. Он поднялся по ступенькам на кухню, последняя скрипнула.

– Серёжа! Мама! Кто там?

– Это я, Ленок! Есть хочу.

– Я тоже, – она уже подходила. Синяк на шее сиял синевой даже при таком тусклом свете. Лена быстро закрыла, поняв, куда он смотрит.

– Я пойду переоденусь.

– Ты стыд свой не прикрывай, всё равно примочки будем делать.

Когда Елена вышла, всё было разогрето, подано, разложено.

– Пожалста.

– Сервис.

– Приятного аппетита.

Лена в длинной тоненькой маечке и лосинах, явно ольгиных, выглядела совсем девочкой. Если бы не синий кружок на шее. Он не давал покоя Сергею.

– Давай, я его заклею. Вон Дора всяких штучек надавала. Ну страшно смотреть.

– Как Дора?

– Это уж я не знаю. – И отдал Елене записку.

Не дожидаясь разрешения, быстро прилепил пластырь.

– Ну еще раз, приятного аппетита.

Зазвонил телефон. Лена дёрнулась и застыла. Телефон всё звонил. Она подошла.

– Да! У нас вообще-то ночь. Соображёметр включи. Где ты? Вот и сиди там. Никаких разговоров не получится.

Довольно долгое молчание.

– Хорошо. Завтра.

Опять молчание.

– Я тебя не пущу. Если хочешь спать на коврике перед домом, милости просим. Всё, позвони утром. Гуд бай! Всё, всё на сегодня…

Елену трясло. Она никак не могла взять себя в руки. Глаза на пол лица, закушенная нижняя губа, руки, сжатые в кулачки.

– Он тебя бил? Скажи, бил? – Всё-таки, Сергей задал этот мучивший его вопрос.

– Нет! И не пытай меня! Я всё равно не расскажу!

– Изнасиловал?

– Он – мой муж, как такое может быть?

– Хорошо, скажу по-другому. Он взял тебя против твоей воли.

Как он понял? Как догадался? Столетова не было в её жизни сто лет. Она уже и не чаяла когда-нибудь увидеть его, а уж так общаться и подавно. А тем более, после того, что произошло с ней. Как капля живой воды, одна за одной, одна за одной, Сергей врачевал её надломленные силы. Она вцепилась в него, сама толком не осознавая это, как за спасательный круг. Серёжкозависимость очень быстро набирала ход, возвращая её к жизни. Она любит этого такого близкого, такого родного человека.

Слёзы хлынули потоком, как всегда. Если уж ревём, то водопадом. Майка сразу намокла и через тонкий материал проступил ещё один синий кружок.

– Я убью его!!! Мне это ничего не стоит! Я даже знаю как! Превращу в один здоровый синяк эту скотину. А ну-ка покажи, где там у тебя ещё есть следы бурной страсти?

Сергей в запале сорвал с Елены майку. Она инстинктивно закрылась руками, уронив голову в ладони. Он очень медленно развёл их и обомлел: женская грудь в обрамлении жёлто-синих клякс… Да какая грудь! Только Афродиту лепить! Упругая, с торчащими вверх ярко-розовыми сосочками…Зрелище не для слабонервных.