Столичные игры

Та – накрывала, давила, стирала и уничтожала меня как личность.

Эта… она была. Но я вполне могла с ней справиться.

И попробовала открыть глаза.

Сначала я увидела белые потолок и стены. Потом – окно, за которым ярко зеленела ель. А потом обратила внимание на всю остальную обстановку палаты.

Белая тумбочка, белый стул, и на нем сидит…

– Александр!

Вслух я это не сказала – губы не повиновались. Но какой-то звук у меня все-таки вырвался. Александр открыл глаза, посмотрел на меня – и почти взлетел со стула.

– Маша!!!

Упал рядом с кроватью, схватил мою руку…

Зря.

Боль рванула меня с такой силой, что я опять отключилась.

* * *

В следующий раз я уже открывала глаза осторожнее. Так вот, возьмут – да и угробят от нечаянной радости. А жить-то хочется. Даже если все болит…

В этот раз Благовещенского в палате не было. Рядом со мной, на том же стуле, сидела медсестра, или, как это называлось здесь, сестра милосердия.

Большой головной убор, платок, спадающий на плечи, платье с фартуком… Смотрелось это всяко лучше, чем халат. Но халат гигиеничнее.

Я попробовала что-то хрюкнуть – и сиделка тут же оказалась рядом.

Ей было лет пятьдесят, невысокая, вся какая-то кругленькая, круглые щечки, ямочка на подбородке… что мне лезет в голову?

Не знаю… чушь какая-то.

Но лицо у нее действительно было, как у доброй бабушки. Уютное такое, почти без морщин, с большими голубыми глазами.

– Наша барышня очнулась… ну-ка…

К моим губам поднесли поильник. Я потянула в себя прохладную жидкость и ощутила нечто кисло-сладкое. Хорошо…

– Черничка да чуток бруснички. И медок свойский, липовый…

Я подняла бровь. Не тяжело для желудка?

– Все в порядке будет, мы немножко…

И верно, много я выпить не смогла. Пару глотков, не больше. И то внутри было… неприятно.

– Вас все это время магией поддерживали, вам сейчас время потребуется, чтобы восстановиться.

Вопросительный взгляд – сколько?

– Может, месяца два, может, больше. Вы здесь уж давненько лежите.

СКОЛЬКО?!

Сколько я здесь лежу?!

– Да уж около месяца. Никто и не верил, что вы выживете…

Я выдохнула, успокаиваясь.

Я здесь.

Александр тоже здесь, значит, с моей семьей все в порядке. Но как же задать вопрос?

Тетка оказалась сообразительной и все поняла сама.

– Родные ваши, почитай, каждые два дня приезжают. Свекор со свекровью, братья, детки ваши… оба-двое. Хорошенькие такие… старший – вообще чудо.

Они сюда притащили Нила?!

Рехнулись!

– Сегодня их, кстати, еще не было. А муж ваш тут и дневал, и ночевал…

Муж?

Свекор со свекровью?

И кто это нас поженить успел, а главное – когда? Почему я не помню? Но как тут спросишь?

Ладно, плевать!

Мои живы, мои могут располагать своим временем как захотят, что еще требуется?

Да ничего!

Я жива, они живы, остальное – чепуха.

– Я сейчас доктора позову, подождите, барышня…

Можно подумать, я собиралась встать и удрать. То есть я-то да, но ноги не идут. Беда…

Сиделка развернулась – и удрала за дверь.

* * *

Доктор появился через пару минут. Такой уютный, кругленький, темноволосый и кареглазый.

– Добрый день, Мария Ивановна. Мое имя Натан Самуилович, будем знакомы.

Я даже моргать не решилась – пока еще больно.

– Мария Ивановна, нам надо с вами пообщаться. Я понимаю, вы не можете пока разговаривать, поэтому прошу думать как можно более адресно и ничего не бояться. Больно не будет.

В смысле – больнее не будет?

И на том спасибо…

Моего лба коснулось нечто холодное.

– Как вы себя чувствуете?

Хорошо. Спасибо. Хреново.

Натан Самуилович рассмеялся.

– Да вы шутница, Мария Ивановна.

Затем и в себя пришла. Пошутить.

– Понятное дело, за этим самым. Где у вас болит?

Везде.

– Голова болит?

Да.

– Тошнит?

Я прислушалась к себе.

Нет. Не тошнит.

Доктор пытал меня еще с полчаса. И под конец обрадовал:

– Ваши родные сегодня еще не приходили. Скоро уж должны быть…

Я не дождалась.

Я честно ждала, наверное, еще около получаса, но измученный организм плюнул на все и отправил меня уже не в беспамятство – в целительный сон.

* * *

В следующий раз рядом со мной сидел Александр.

– Машенька!

Но не дотронулся, и то хорошо. Научился обращаться с больными.

– Тебе дать попить?

Да, да, ДА!!!

Александр поднес к моим губам поильник.

Хорошо… в этот раз я выпила уже больше. Теперь бы еще узнать, что случилось, когда я…

Благовещенский понял мой взгляд правильно.

– Там, на площади… когда тебя ранили, все забегали как тараканы. Планировалась бомба, накрыло бы всех… эти сволочи, Шуйские, туда столько поражающих элементов засунули – всем бы досталось. Хорошо хоть, ядом не покрыли, времени не было. Но говорят, хотели.

Ядом?

Тогда бы мне точно конец пришел. Интересно, что в этот раз спасло?

Александр понял мой взгляд правильно.

– Мы не думали, что ты выживешь. Тебя сильно поранило, куча осколков, убрать нельзя, ждали, что разовьется сепсис… но почему-то ты пошла на поправку.

Если что – я не в претензии. Еще бы понять – почему.

– Доктора считают, что ты как-то растворила металл и вывела его.

Ёжь твою рожь!

– Ты не знаешь, как это могло произойти?