Столичный доктор (СИ)

Ни в какой ресторан мы, разумеется, не поехали — меня опять начало колотить и ломать, кидать то в жар, то в холод. Еле добрался до кровати. А там, пока слуга суетился насчет обеда, первым делом закатал рукава рубахи. После чего громко выругался. Вены на сгибах были в красных точках. Я угодил в тело наркомана!

Порылся в прикроватной тумбочке. Так и есть. Шприц, жгут, большая склянка с разведенным морфием. Отлично, просто отлично! У меня наркоманская ломка. Психологической зависимости, скорее всего нет — в своем времени я не употреблял, но что делать с физиологической? Да и как снимать боль, которая терзает поясницу?

Пришел Кузьма, принес тарелку борща, хлеб, чеснок, сметану.

— Покушайте, сразу полегчает. Хотите, я натру хлебушек чесночком, как вы любите?

Ну кто же от такого откажется? Сил пересаживаться за стол уже не было — похлебал супчика в кровати. Вкусный.

— Ну вот и славно. Даже порозовели — Кузьма забрал салфетку, которой я закладывал за воротник, ушел по своим делам. А я занялся тем, что стал осваивать стальное перо и чернильницу. Писать придется теперь от руки, надо изучить систему присыпок песком, промокашек. Боль слегка ушла, ломать тоже перестало — с трудом, но добрался до стола. Что там советуют наркоманам в плане соскочить? Ну во-первых, детокс, капельницы. Это не про 19-й век. Ладно, что еще? Работа с психотерапевтом. Кажется, доктор Фрейд сейчас в зените своей славы. Записаться ли к нему на прием? Я засмеялся. Поехать в Вену, чтобы Зигмунд Шломович пересадил меня на кокаин? Или что он там сам употребляет?

Ладно, может, дневник поможет? А кстати, хорошая идея. Заодно и выучусь писать с ятями и фитами. Вместо «и» ставим «i», яти пихаем в суффиксы и возвратные местоимения.

Я с трудом доехал в инвалидном кресле до кабинета, нашел на полках учебник русского языка академика Грота. Бог ты мой… Да тут учить и учить. Пока разглядывал правила, пришел мой самый первый знакомый в этом мире — голубоглазый мурмяу с белой отметиной на лбу.

— А и не знаю, как тебя зовут, — попытался погладить пушистика, но тот не дался. Сел в дверях, принялся меня пристально изучать. Прямо взгляд следователя на допросе.

Закончив с учебником и усвоив основные правила, я вернулся в спальню. Позвонил в колокольчик, что обнаружился рядом с «набором наркомана».

— Ну вот что трезвонить то… — в комнате появился заспанный Кузьма. На щеке у него отпечатался след подушки. Похоже кто-то увлекается послеобеденным сном.

— Вот что. Сходи к домохозяйке, спроси есть ли запасные двери к комнатам. Или может где можно снять лишнюю

Кузьма вылупился на меня во все глаза.

— Зачем?

— Делай, что сказано!

Слуга ушел, а я задумался. Была какая-то история с Дикулем или каким-то еще цирковым артистом, которые повредили спину и смогли починиться, устроив себе кровать на досках под углом 30%. Только там еще были в рецепте веревки, которыми они себя привязывали подмышками, чтобы вытягивать позвонки.

Выяснять, зачем мне понадобилась дверь пришла сама хозяйка. Марья Сергевна развила бурную деятельность — опять трогала мой лоб, зачем-то смотрела язык. Потом принялась расспрашивать про дверь, явно подозревая что-то нехорошее с моей головой. Но после подробных объяснений успокоилась и пообещала достать мне «новую кровать». А я решил «добить» Кузьму, который все это время маячил за спиной местной «Фрекен Бок».

— Есть место в Москве, где живут китайцы? Или японцы?

Слуга растерянно заморгал.

— Узкоглазые?

— Ну можно и так сказать

— Ну дык… в Зарядье есть китайские прачечные. Про япошек не слыхал.

— Сходи туда завтра, поспрашивай. Нужен массажист.

— Кто?

— Массажист. Человек, который руками разминает тело.

— Есть таковые дохтора? В Сандунах для чистой публики есть такие умельцы, чего-то мнут.

— Массажист — не доктор, — я уже устал объяснять Кузьме мои намерения. Опять разгорелась боль в спине, начало потряхивать из-за ломки. — Иди, поспрашивай!

— Да на какие шиши то? Ентот массажист денег запросит.

— Я достану денег. Просто узнай.

Сил уже совсем не было, я закрыл глаза, провалился в тяжелый сон. Снилась всякая ерунда — я словно Икар пытался взлететь в небеса, но земная твердь в виде новой кровати не давала. Привязанный к двери я каждый раз грохался на нее обратно, от чего у меня дикой болью простреливала спина. Отличный сон, как говорят в народе — «в руку»!

Проснулся я полностью разбитым, да еще весь в поту. Рука сама тянулась к тумбочке, туда, где лежит шприц. Спасла меня Марья Сергевна. Постучавшись, она впустила в комнату дворника с дверью и еще одного персонажа — пожилого, седого мужчину с роскошными усами «а-ля» Буденный. Одет он был в костюм-тройку, в руках держал трость и маленький чемоданчик.

— Здравствуйте, Евгений Александрович, здравствуйте голубчик! — голос у седого оказался глубоким, поставленным, но сам он был неспешен, сильно сутулился. — Как ваше самочувствие? Слышал, вставать начали?